– А-а-а, точно.

Через десять минут высоко вверху завис небольшой квадрокоптер. Спустившись до десяти метров, он для начала выбросил хвататель на тросу. И внезапно дернулся, неровно и вразнобой взвыл двигателями, косо пошел в сторону и врезался в землю где-то в полосе движения группы Райли. Связь с внешним миром у нас моментально пропала. Крошка вздрогнула, резко выпрямилась и впала в забытье.

Мы ощетинились стволами, готовые продырявить любого, кто на нас бросится. Хотя понимали, что в киевской зоне не все вопросы решаются пулями. И текущий – скорее всего как раз тот, что не решается. Ясно, что квадрокоптер и нас накрыли помехи, мешавшие раньше дистанционной разведке. Только что делать-то? И, самое главное, – что делать с Крошкой? Ее тоже «накрыло»? Или она сама по доброй воле впала в медитацию, чтоб не упустить нечто важное? Тащить ее отсюда? Не тащить? Когда-то мы попали в похожее положение вместе с Ингой на Рорбести. Мы ее вытащили – и совершенно правильно сделали. Самостоятельно она из того состояния не вышла бы, не говоря о том, что все мы вообще могли погибнуть. Но тогда опасность была несомненной. А сейчас, может, ее и нет вовсе? Может, мы Крошке только помешаем?

Слева в поле зрения показались два бойца Райли, заметили нас, остановились и знаками дали понять, что хотя у них с нами связи нет, с остальными группами и батальоном они ее держат. Гридин, тоже знаками, приказал им оставаться на месте. Несколько минут прошли в напряженном ожидании. Ничего страшного не происходило. И вот Крошка открыла глаза, качнулась назад, и я поддержал ее, чтоб не упала.

– Мы ее нашли! – прошептала она возбужденно. – Похоже, мы нашли ее… Я даже не ожидала. Мы совершенно случайно нашли чистую культуру.

– Культуру чего? – спросил Гридин.

– Существ, из-за которых все началось.

Крошка поморщилась, заморгала, повертела головой, будто оглядываясь по сторонам, но на самом деле она просто пыталась поймать системный сигнал. Мы все хорошо знали это ощущение, которое иногда накатывает при сбое передачи данных на имплант, даже такой дохлый, как современные. Мозг привыкает пользоваться информацией сетевых источников наравне с поступающей через органы чувств, и вот в какой-то момент ты обнаруживаешь, что больше ничего не ловишь. Привычно делаешь запрос, но он уходит в пустоту и темноту. Ответа нет, картинки нет, и тебе кажется, будто ты стал видеть и слышать гораздо хуже.

– Связь отрубилась? – спросила Крошка. – Ну и хорошо, что нас никто не слышит. И хорошо, что разбился беспилотник. Вакцинатор следует брать очень осторожно. Как он уцелел при рождении хоула и выбросе сюда из того мира, я не знаю, но теперь-то никак нельзя его повредить. Пусть присылают «паука», экранируют его чем хотят, и берут с земли.

– О какой культуре ты говорила? – спросил я.

– В вакцинаторе сидит исходная культура нанофизитов – существ, провоцирующих мутагенез, – пояснила Крошка. – Или там что-то близкое к этому, или антикультура, созданная против них, – но разница невелика. Нанофизиты – не бактерии, не вирусы, они гораздо меньше, каждый состоит всего из нескольких сотен атомов. Фактически, это нанороботы. Собственно, только нанороботы и способны перестраивать живые организмы так, как это происходит в Киеве. Никому и ничему другому это просто не под силу, поскольку перестройки идут на молекулярном и атомарном уровнях. Строго говоря, это вообще нельзя называть мутациями.

– Если я правильно помню, что читала, – сказала Даша, – то таких роботов, про которых ты говоришь, создать нереально. Там и «проблема больших липких пальцев»