Она выглядела растерянной и одинокой, и Фейт просто не смогла её бросить. Наверное, потому что помнила себя в первый день. Новенькая оказалась неклеймёной. Чужой. Чужаки здесь не задерживались, такая уж политика Хладной гавани, либо ты здесь как хранитель либо ты, вероятнее всего, труп где-то в ином месте. Королева Мирианна не принимала полутонов и всегда требовала осознанного и вдумчивого решения во всём кроме контракта. Фейт знала… помнила, что нужно только подписать, а дальше… А дальше ничего хорошего, по крайней мере, так считала она сама.

Разлом почти готов. В пространстве образовалась брешь, из черноты её нутра наружу в реальность расползались нити. Воздух вокруг, кажется, искрился, пространство вздрагивало.

Фейт улыбнулась и, позабыв о незнакомке, направилась к Эрику. Подойдя к тому со спины, легонько коснулась его плеча.

– Ну как?

– Почти готово, – негромко пробормотал он, недовольный тем, что его отвлекают. Прядь рыжих волос перекрыла ему обзор, Фейт заботливо убрала её и отступила.

Когда со стороны жилой территории донёсся звон бьющегося стекла, она коротко вздрогнула.

– Какого?!. – выпалила она, выглянув из-за здания, прошла чуть дальше и увидела вдалеке крохотный силуэт, узнать который не составило труда. Недовольно буркнув что-то под нос, заметив осколки зеркала и девушку, пребывающую в ступоре, потёрла переносицу. Кажется, всё сегодня против них. Даже чёртов разлом никак не появлялся, только искрился и исходил волнами! Это неимоверно бесило. Ей требовался отдых, как и всем в этот день. – Забудь про это недоразумение, Фейт. Ну же. Не ты это сделала, так что всё хорошо, – твердила она себе, пока возвращалась обратно. И, о чудо! Разлом был готов. Эрик улыбнулся ей, спрятав инструменты во внутреннем кармане плаща, протянул девушке руку. Она с радостью приняла её, и четвёрка друзей скрылась в разломе.

Осталась лишь тонкая брешь, незаметная для чужих глаз.

Именно сейчас, когда она сильнее всего нуждалась в поддержке, никого не было рядом. Рен так и не объявился. Джун не знала, где тот пропадал, но злилась на него.

Она задёрнула белые занавески и, оставив свет включённым, легла спать. Лампочка мигнула. Один раз, второй. Джун открыла глаза, села в постели, пристально взглянув на неё. Та продолжала подмигивать, рождая неприятные воспоминания, от которых, с каждым разом становилось всё трудней избавляться. Поднявшись, она выключила свет и сев на кровать, притянула колени к груди.

Она ждала. Чего именно и сама не знала, только боялась, уснув, проснуться в очередном кошмаре. Темнота комнаты, казалась, ощутимой, тяжёлой. Всякий раз, закрывая глаза, в голове мелькало разбитое зеркало, оскал старухи, отражающийся в каждом из осколков и прочая ерунда. Почти всего этого никогда не происходило, мозг сам объединил разрозненные части, никак не сочетающиеся между собой.

Становилось невыносимо.

Ночь подходила к концу, а значит, следовало принять решение, что делать дальше. Остаться здесь и подписать контракт? Или… а что «или»? Был ли другой вариант? Там, в кабинете, перед королевой Джун храбрилась, говоря, что просто уйдёт, но проблема в том, что идти ей совершенно некуда. Не зная ничего о мире, что она могла?

Стук в дверь вывел из раздумий. Пожалуй, тут, даже не открыв, она уже знала, кто пришёл. На пороге стоял Рен. Он небрежно оттиснул подругу в сторону и прошёл в комнату, мигом закрыв дверь. Джун, не понимая, что происходит, включила свет. Парень болезненно поморщился, прикрывая глаза. Его движения были резкими. Он нервничал, и в первые мгновения тупо пялился на неё, ничего не говоря, словно подбирая нужные слова, а потом начал.