К кабинету Чалми он подошел за три минуты до назначенного срока. Секретарша разговаривала с кем-то по линкому. Увидев Кима, небрежно кивнула, давая понять, что видит его.

– Да-да… Конечно… На пять вечера вас устроит? Хорошо, тогда я вас записываю. Всего хорошего, сэр…

Положив линком, она взглянула на Кима.

– Я слушаю вас.

– Ким Ремезов. Мне назначено на восемь.

– Одну минуту… – Секретарша взглянула на дисплей терминала, нажала клавишу связи.

– Мистер Чалми, к вам посетитель, Ким Ремезов… Да, сэр.

Ким неторопливо переминался с ноги на ногу, это чем-то напомнило ему поведение приговоренных перед той, последней дверью. Хотя его ситуация все же была лучше.

– Проходите, сэр. Мистер Чалми ждет вас.

– Спасибо. – Ким нажал ручку двери и вошел в кабинет.

– Разрешите? – Он прикрыл за собой дверь и остановился, глядя на шефа. – Лейтенант Ремезов.

– А, Ким… – Чалми отложил в сторону свежую газету. – Проходи, садись.

– Спасибо, сэр, – подойдя к креслу, Ким сел и выжидающе взглянул на шефа.

Для начала Чалми закурил, удобно развалившись в кресле, и лишь после этого взглянул на Кима.

– Мне поступила докладная от Рейнольдса. – Чалми выпустил к потолку струйку дыма. – Вы проявили себя с самой лучшей стороны, он о вас очень высокого мнения.

Рейнольдс был руководителем Отдела Исполнений и непосредственным начальником Кима. За то время, что Ким проработал под его началом, Рейнольдс не проявлял к нему какого-то особого интереса. Более того, всегда держался с ним подчеркнуто холодно и официально. И даже когда приглашал пару раз сотрудников Отдела на свои семейные праздники, Ким никогда не попадал в число приглашенных. И потому слышать похвалу от Рейнольдса в свой адрес было не столько приятно, сколь удивительно.

– Спасибо, сэр. – Ким не знал, как ему держаться.

– Вы курите? – Чалми кивком указал на ящичек с сигарами.

– Нет, сэр, спасибо.

– Правильно. – Шеф добродушно усмехнулся. – Чистый яд…

Он немного помолчал, смакуя ароматный дым.

– Я хочу с вами поговорить, Ким, – произнес он наконец. – Скажите, вам нравится ваша нынешняя работа?

Всё это уже было, – подумал Ким. Один к одному. Именно тогда он и стал Исполнителем. Правда, многое сейчас совсем по-другому.

– Нет, сэр, – ответил он совершенно искренне. – Мне она не нравится.

– Но вы хорошо с ней справлялись. – Чалми взял в руки листок со стола и небрежно показал его Киму. Судя по всему, это и был доклад Рейнольдса.

– Надеюсь, сэр. Просто я привык хорошо делать свою работу. Какой бы она ни была.

– Я понимаю вас, Ким. – Чалми положил листок на стол. – Потому и вызвал. Что вы скажете, если я предложу вам сменить работу?

– Я согласен, сэр, – ответил Ким.

Чалми улыбнулся. – И вы даже не спрашиваете, что за работу я хочу вам предложить?

– Вряд ли она будет хуже работы Исполнителя.

В глазах Чалми появился слабый блеск. Шеф явно был доволен.

– Все верно, Ким, все верно… – Чалми стряхнул пепел в массивную пепельницу, сделанную из донышка древнего крупнокалиберного снаряда. – Я хочу предложить вам работу в Отделе Дознаний, там как раз появилась свободная вакансия.

Ким поджал губы. Из всех возможных вариантов этот был самым худшим. Сотрудники его отдела и Отдела Дознаний питали друг к другу стойкую неприязнь. Дознаватели именовали Исполнителей не иначе, как палачами. Те, в свою очередь, платили взаимностью, на их жаргоне Дознаватели именовались мясниками. Переход Кима в другой отдел сулил ему массу неприятностей.

– Вы недовольны, Ким? – Чалми усмехнулся и выпустил струйку дыма, внимательно глядя на Кима.

– Не знаю, сэр, – искренне ответил Ким. – Из огня да в полымя.