– Подтяжку лица, – пояснила я. – Вот тут, – я оттянула кожу на подбородке.

– Ты о чем, мама, – какая подтяжка?! Да я старше тебя выгляжу!

– Не говори глупостей! – рассердилась я. – Вы мне все уши прожужжали с этим чертовым юбилеем, но никто не подумал о том, как тяжело женщине принимать свой возраст! Я не праздника жду, Оксана, а того, что стану бабкой, понимаешь?!

– Но… ты и так бабка – у тебя же внуки!

– Ты отлично понимаешь, о чем я.

Отвернувшись к телевизору, на экране которого мелькали титры только что закончившейся юмористической передачи, я показывала, что не желаю продолжения разговора.

Оксана положила пригласительные открытки на стол и встала. Подойдя к креслу, где сидела я, она опустилась на широкий подлокотник и обняла меня за плечи.

– Мамочка, ну что за глупости лезут тебе в голову? Конечно, когда это действительно потребуется, я сделаю тебе операцию! Поверь мне, как специалисту: на данный момент тебе не нужны никакие подтяжки и проблему можно решить при помощи косметических средств. Есть процедуры…

– Погоди! – остановила я дочку, хватая пульт и увеличивая громкость. – Что за черт…

Начались новости, и меня привлекли титры, которые вкратце излагали то, о чем говорила ведущая: «Срочная новость: убит председатель совета директоров фармацевтической фирмы «Фармакония» Илья Митрохин!

– …Источники, близкие к органам следствия, утверждают, – продолжала она уже громче, – что Митрохина застрелили в его офисе. Что он делал там в поздний час, пока остается загадкой. Возникает удивительная параллель с недавней гибелью Митрохина-старшего…»

Я уже не слушала.

– Мам, ты в порядке? – встревоженно спросила Оксана.

– Мне срочно нужно позвонить!

Не дозвонившись до Анатолия, я связалась с Мариной. Ее голос в трубке звучал взволнованно, и я даже подумала, что девушке уже известна страшная новость. Но я ошиблась.

– У… бит? – переспросила она с запинкой. – И… кто его?

– Насколько я понимаю, пока неизвестно, – вдохнула я. – По телевизору сказали, тело обнаружили утром.

– А-а… Толя знает?

– Телефон не отвечает. Мне сейчас надо кое-куда съездить, а ты, пожалуйста, дозвонись до него и сообщи, что случилось.

– Обязательно, Анна Демьяновна.

– Мариша, у тебя все в порядке?

– Да. Почему вы спрашиваете?

– Просто у тебя голос какой-то странный.

– Нет-нет, все в порядке, – заверила меня Марина.

Все это время Оксана сидела на подлокотнике кресла, покинутого мной, и беспомощно наблюдала, как я с телефонной трубкой мечусь взад-вперед по комнате.

– Ма, что происходит? – спросила она, когда я дала отбой. – Что ты так всполошилась? Кто такой этот Митрохин?

– Ой, дочь, долго рассказывать! – отмахнулась я. – Мне срочно нужно…

На этот раз зазвонил мой телефон.

– Мама, ты слышала?! – завопила Дашка прямо мне в ухо. – Митрохин убит!

– Слышала, слышала, – отстраняя сотовый подальше из боязни оглохнуть, ответила я. – Только что по телику передали.

– Где Толя? Надо ему сообщить. Дело в том, что я вчера встречалась с Митрохиным…

– Как тебе, интересно, это удалось? – перебила я изумленно.

– Ходы надо знать, – нетерпеливо ответила она. – Я побывала на телевидении… В общем, Митрохин отрицал, что звонил им с требованием не пускать сюжет о митинге в эфир, но там подтвердили, что звонок был, причем звонивший в выражениях не стеснялся и угрожал судом и другими инстанциями, включая те, что «разбираются» с обидчиками без участия правоохранительных органов. А еще Митрохин сказал, что уладить дело с «Голудролом» миром, скорее всего, не получится.

– Почему?

– Митрохин утверждал, что вынес вопрос на совет директоров, и почти все проголосовали за то, чтобы не снимать препарат с производства до тех пор, пока не получат официальный запрет на его выпуск.