– Как ты себя чувствуешь? – переживаю очень за него.

– Уже лучше – сказал тихо, но его глаза блестели в свете фонаря, словно он волнуется.

Наверное, он переживает из-за шва.

– Мне сказали, что у тебя воспалился шов, мне надо посмотреть, что с ним.

– Ты из-за этого вернулась? – говорит хрипло.

– Конечно я же переживаю за тебя.

– Извини, что сорвал из дома – он отпускает мою руку – уже обработали – говорит холодно.

Что это с ним?

– Я знаю, но я хотела попробовать мазь, чтобы остановить воспаление – хочу объяснить ему.

– Хочешь на мне опыты провести – усмехается, но тут же морщится от боли.

– Руслан – кладу руку ему на плечо – я не собираюсь проводить опыты, я хочу помочь.

– Конечно я же твой первый пациент. Боишься, облажаться?

Да что с ним такое?

– Нет, не боюсь! И к твоему сведению ты не первый мой пациент! За место я не держусь – вспоминаю про Петра Семёновича и Дарью, аж противно становится – я просто хотела помочь тебе, но, если ты против, ради Бога – поднимаюсь с кровати – я и пальцем к тебе не прикоснусь – иду на выход из палаты. Да сколько можно всем издеваться надо мною сегодня! Я тоже человек не железный! Облажаться. Да я очень боюсь последствий, вдруг у него начнётся аллергия на эту мазь, но попробовать стоило и ему бы легче стало. Обидно за такое отношение, чувствую, что слёзы подкатывают, и не хочу, чтобы он это почувствовал, поэтому спешу выйти из палаты, тянусь к ручке двери.

– Марин, прости – слышу его хриплый голос, и ноги словно к полу прирастают.

Слышу, как скрипит его кровать, а потом он сдавленно стонет. Он что повернулся?

Оборачиваюсь. Руслан и правда лежит на спине, зажмурившись.

Включаю свет, он бьёт по глазам, но через несколько секунд, глаза привыкают, и я вижу всё.

– Руслан – подхожу к нему – зачем ты повернулся, тебе же нельзя пока – прикасаюсь к его плечу – давай обратно – хочу помочь ему повернуться.

Но он и не собирается поворачиваться, пристально смотрит в глаза.

– Я не хотел тебя обидеть – его глаза поблёскивают, он волнуется? – Просто…

Просто ты переживаешь…

– Ничего – пытаюсь его успокоить – переживу – натягиваю улыбку.

– Нет, правда, прости, я не должен был…

– Прощу, если повернёшься на бок – надо же его как-то заставить.

– Марин – он хмурится.

– Так пациент номер один, быстро на бок – моё терпение уже лопается.

Он недовольно поджал губы, и повернулся на бок, не говоря ни слова, только поморщился от боли.

Хорошо, хоть что-то.

Вспомнила, что нужно обработать руки, и пошла к раковине.

– Уже уходишь? – доносится в спину.

– Да, я же боюсь облажаться, поэтому ничего делать не буду – не могу удержаться от колкости и открываю кран. Мою руки тщательно, и обрабатываю антисептиком.

Когда подхожу к кровати, Руслан растерянно смотрит на меня.

– Давай посмотрим, что там у тебя?

Он выдыхает с облегчением и стягивает одеяло со спины.

Наклоняюсь над ним. Повязка сухая, слава Богу. Отклеиваю один край повязки и отгибаю.

Кожа вокруг шва немного припухшая и красная, возможно послеоперационный отёк, и он пройдёт сам по себе. Решаюсь прощупать и тихонько прикасаюсь к не повреждённой коже. Она показалась мне горячей, это плохо.

– Тебе температуру мерили? – спрашиваю.

– Нет – отвечает тихо.

Да уж, вот как его здесь одного оставишь?

Поднимаюсь и присаживаюсь рядом с ним.

Он взволнованно смотрит на меня.

– Сам шов сухой, это хорошо, но кожа вокруг воспалена. Это может пройти само, но она горячая, значит есть воспаление.

– И что делать? – спрашивает растеряно.

– Я хотела попробовать мазь, она гипоаллергенная и противовоспалительная, но на всякий случай лучше выпить антигистаминные, вдруг, что-то пойдёт не так – очень боюсь этого.