– Я знаю, – она прислонилась к окну, ей хотелось вернуться в страну Морфея, в которой она в последнее время бывала редко. – Я все сделаю.

– На поезде до Хаптона, тебе ехать полтора часа. Выспись.

      Все старинные улицы, исторического центра были пустыми. Только слабые уличные фонари, и неоновые вывески круглосуточных баров освещали путь машины, ехавшей на скорости выше допустимой. Амалия Риттер смотрела на дома в баварском стиле, сопровождавших узкую дорогу по, которой они неслись и думала о том, как же она хочет покинуть этот город навсегда.

Левант – не только центр Верхней Ластрии , но и город, имеющий богатую историю. Слишком богатую, чтобы можно было знать о нем все. Он был построен римлянами, был торговым центром всей Европы. Какое-то время Левант был убежищем для богобоязненных христиан, священнослужителей и центром епископства. Но все люди знавшие о городе Леванте – а таких было мало – помнили его как место, в которое приводили военных пленных на казнь во время Первой Мировой Войны. Амалию всегда удивляло то, что люди привыкли помнить прежде всего о плохих вещах. Так же и ее воспоминания в обыденные ночи, когда она не спит, а лежит с открытыми глазами, пялясь на стену, полны плохих воспоминаний нежели хороших. Она понимала, что если уйти отсюда, плохие воспоминания никуда не денутся. Но всегда есть шанс создать новые хорошие воспоминания. Когда на Землю прилетели Гости, она думала, что они уничтожат США, как во всех фильмах, которые она смотрела на своих неудачных свиданиях. А потом будут выкачивать из Земли все ресурсы, как Запад это делает в странах третьего мира. Однако увидев «людей-основателей» в их черных комбинезонах, она почему то замечталась, что они заберут ее с собой на их чистую, процветающую планету, где нет изматывающих работ и денежных долгов. Ей хотелось создать новые воспоминания именно там.

– Когда будешь в Хаптоне, остановись в отеле «Немезида», – они уже подъезжали к трассе ведущей на железнодорожный вокзал, она была оживленней чем остальные городские улицы. Небольшой поток машин проезжал по хорошо освещенной двухполосной дороге, несмотря на столь поздний час. – Скажешь, что ты от меня. Его владелец мне должен.

– Мани?

– Да? – он посмотрел на нее своими холодными глазами, взглядом, который делает его старше, и остановился на красный свет.

– Ты когда-нибудь думал о том, зачем мы все это делаем?

– Делаем что?

– Бегаем от одной возможности подняться по карьерной лестнице к другой. Идем по головам, будучи полностью уверенными в собственной правоте, – Амалия сама не поняла почему спросила это. Ее голос показался ей чужим. – И усложняем ситуацию в итак перевернувшемся вверх дном мире.

– В смысле? – лицо Мани приняло недоуменный вид.

«И ты не понимаешь».

– Забудь. Я спала всего два часа: сама не знаю, что хотела сказать.

– Отель называется «Немезида».

– Я помню.

– Вот и отлично, – Мани сосредоточился на дороге и нажал на газ посильнее.

Главное управление полиции города Хаптон находилось на пересечении улиц Хессагассе и Марии-Терезы. Современное полностью стеклянное здание выделялось на фоне ластрийских живописных домов, чья история уходит в далекие времена Ренессанса. Шестидесятилетний начальник полиции Себастьян Крон смотрел в окно из своего кабинета, находившегося на шестом этаже. Когда это здание построили на месте старого отделения полиции, он сразу же выбрал себе угловой кабинет с окнами на всю стену, которые выходят на север, на пятизвездочный отель «Немезида» и на восток, прямо напротив посольства государства Катар. Не считая посольства и отделения полиции, вся улица сохраняла аристократический стиль с оттенками греческой культуры.