Они не почувствовали грозящую им опасность – впереди их ждал Лау… Он тоже пока не учуял приближающуюся добычу, но как только из-за деревьев стал виден берег реки и стадо травоядных, идущих плотной стеной прямо к нему, тираннозавр издал торжествующий рык.

– Вперёд, Лау, вперёд! – только и успел крикнуть Арул, а сам с друзьями отбежал назад под крону дерева.

Получив желанную свободу, голодный хищник кинулся к травоядным динозаврам. Они сбились в кучу, а потом бросились врассыпную, в надежде спастись. Лау каждый раз останавливался над поверженными животными, но Арул и Радам громко командовали:

– Лау, вперёд!

Тираннозавр не останавливался, чтобы растерзать очередную жертву и послушно устремлялся за очередной добычей, его инстинкт подсказывал, что он обязательно получит своё вознаграждение за послушание.

Охотники продолжали заворачивать стадо, чтобы Лау было удобнее догонять и ловить травоядных динозавров. Ему достаточно было несколько раз сомкнуть свои страшные зубы на шее добычи, чтобы очередная жертва оставалась лежать у реки. Когда всё было кончено со стадом, зрелище оказалось удручающим: охотники добивали раненых динозавров. Всего нескольким травоядным удалось уйти от кровавой расправы… Однако племени нужна была пища.

Как только друзья перестали командовать Лау, он остановился возле одной из туш и погрузил в неё окровавленную пасть. Никто не посмел помешать тираннозавру закончить трапезу, даже его хозяева.

У охотников началась напряжённая работа: одни разделывали каменными ножами туши, другие поспешили к городу, чтобы привести домашних динозавров для перевозки добычи. Многие из охотников сами потащили к воротам кожаные мешки с мясом.

Друзья тоже помогали охотникам наполнять мешки и прихватили несколько мешков с собой – для Лау, которого предусмотрительно обходили стороной погонщики домашних динозавров. Однако тираннозавр так насытился мясом, что едва передвигался. Когда берег опустел, на него спустились хищные птицы доедать остатки туш.

У городской стены Кана встретила охотников после удачной охоты, их приветствовали и охранники на городской стене. Все остальные жители города были заняты дальнейшей обработкой и заготовкой запаса пищи: мясо резали полосками и вывешивали вялиться. Фрукты и коренья измельчали для просушки.

Кана даже предположить не могла, что все её задумки будут выполнены так успешно – голод уже не грозил жителям города Сойг.

– Наша мудрая правительница правильно наставляет нас, как всегда. Мы возносим ей хвалу! – раздавались возгласы на городской площади.

Погрузившись в свои думы, правительница впервые за долгое время спокойно отдыхала в своём жилище, откинувшись на мягкие шкуры. Рядом были помощницы, они негромко переговаривались и следили, чтобы никто не посмел нарушать покой Каны.

Рано утром Улькана уже искала Арула в мастерской. Город проснулся и жил обычной жизнью, каждый выполнял свои обязанности на благо всех соплеменников. То, что людьми руководили женщины, не рождало агрессивности и раздоров. Природа и благодатный климат создавали все условия для благополучного выживания. Людям не приходилось мёрзнуть от холода, даже когда со стороны моря дул влажный ветер. Жители Старого мира не знали ни холода, ни голода. От них требовалось только разумное использование своих возможностей.

Женщины племени заботились об уважительном отношении к ним мужчин. Телесные радости и любовные игры были допустимы только для молодых пар. В зрелости супружеские пары тоже оставались вместе и заботились друг о друге.

Молодые пары всегда отделялись от родителей, построив свои жилища. Возраст вступления в брак составлял двадцать лет, когда юноша мог охотиться сам, без опеки своего отца, а девушка к этому времени перенимала у матери все знания, необходимые для ведения домашнего хозяйства. Соединение пар в одну семью не сопровождалось особыми церемониями и ритуалами.