И тут мы услышали шаги со стороны деревни. Я схватила Катарину за руку, и мы спрятались за дерево.

– Эм, он говорил, что нужно оставаться здесь и ждать.

– Хорошо.

Послышались грубые мужские голоса. Я их узнала. Один принадлежал сыну одного из рыбаков, а второй торговцу морепродуктами.

– Привет.

Катарина вышла к ребятам.

– Привет, – ответили они ей хором.

Я проглотила ругательство и тоже показалась из-за дерева.

– Ничего себе! А ты что тут делаешь? – произнес торговец, когда увидел меня.

– И ты тоже? – удивился первый. – Нам казалось, что восстание ищет только мужчин.

– Вероятно, вы ошибались, – ответила я.

Разговор перестал клеиться, ребята от нас отошли и стали тихо переговариваться.

– Ну зачем ты так? – дернула меня за рукав сестра. – Теперь тебе стоит быть подружелюбней. Никто не будет терпеть твои колкости. Просто оставят и все.

В этот момент из-за деревьев показались факелы и несколько мужчин. Если бы не свет, то мы их навряд ли бы услышали. Они двигались тихо. Совсем тихо.

По спине пробежал холодок. Не люблю, когда ко мне подкрадываются. Нужно было послать ворона на разведку.

Я незаметно убрала руку за спину и сделала небольшой пасс рукой. Неподалеку всколыхнулись листья на дереве, и я успокоилась. Теперь мы под охраной.

– Так.

К нам подошел паренек, с которым я пререкалась тогда. Кажется, Катарина именно его назвала Эвальдом.

– Это все, кто решился? Ну, ладно. Пойдем тогда.

– Может, стоит еще подождать? – спросил

его второй.

– Нет. Думаю, все, кто хотел прийти, уже здесь, хоть я и удивлен некоторым лицам, – он еле заметно кивнул в мою сторону.

Можно подумать, я его не слышала. Однако на его месте я была бы тоже удивлена, если бы увидела себя. Та, кто больше всех возмущался и устроил скандал, неожиданно решила поддержать затею.

Мы довольно долго шли и явно специально путали след.

Я никогда не любила глубоко заходить в лес, так как здесь много всякой живности, с которой лучше не встречаться, но иногда мне приходилось это делать, чтобы найти нужные травы. Порой я даже заходила так далеко, что видела мерцающие растения. Помню, с какой паникой тогда убегала.

Говорят, что если что-то мерцает в лесу, то там живут феи, а к ним лучше не подходить. Увлекут своими играми, загипнотизируют, а потом натравят кого-то поопасней. Но бывали путники, которые смогли с ними договориться и даже впоследствии получали дары.

Но одно я знаю точно. Не все растения, что мерцают или светятся, населены феями. Некоторые излучают свечение из-за своих полезных свойств. Я прочла это в книгах Селены. Просто их надо уметь отличать. Однако я это делать все равно не умела.

Через полчаса мы вышли к большому дереву, и я почувствовала запах почти истлевшего костра. Мы были на месте.

Нам открылся вид на восстание во всей его красе.

Я ожидала большего. Всего-то около трех десятков мужчин и пара женщин. Все были полусонные и медленно собирали все, что осталось от лагеря.

Мне показалось, что они совершенно не готовы к боевым действиям. Большинству из присутствующих не было даже двадцати.

– В этот раз их меньше, – сказал наш провожатый рыжему мужчине.

– Неудивительно. Они здесь живут не так плохо, как в других деревнях. Некоторые даже умудряются торговать контрабандой с кораблей. В другом месте за это бы три шкуры содрали, а здесь просто закрывают глаза и лишь изредка наказывают, чтобы люд совсем не обнаглел.

Мужчина был высок, властен и староват. Говорил он серьезно, но в голосе чувствовались нотки юмора. Вероятно, он здесь один из главных. Так уверенно держаться может только человек, у которого есть авторитет.