– Три трамвая здесь ходят.

– То есть могли сесть на любой из трех, так?

– Игорь Васильевич, это риторический вопрос? – огрызнулся папа. – Или ты ждешь ответа?

– Мальчики, не ссорьтесь, – решила взять на себя роль миротворца Лида. – Надо, наверное, в милицию…

– Сдаваться? – переспросил папа.

А Игорь, ухмыльнувшись, ответил ей:

– Оглянись вокруг, красотка… Увидев эту честную компанию, они нас первых и загребут. Этих, – он кивнул в сторону моряков, – за дезертирство. А нас с Валентиновичем – за халатность. Тут надо что-то другое.

Игорь Васильевич, задумавшись, начал копаться в телефоне. Он отличался большим кругом полезных знакомств, и для любого случая у него находился какой-нибудь заветный номерок какого-нибудь важного человека. Папа обычно смеялся над этим, но сейчас без всякого смеха, скорее с надеждой смотрел на друга.

– О, – воскликнул тот, – нашел. Олег Олегович…

– Кто это? – спросила Лида.

– Милицейский начальник. Может, даст кого…

– В Москве?

– Ну конечно, детонька. Конечно, в Москве. Все начальство в Москве.

Игорь с телефоном вышел из-за стола и направился к залам ожидания. Вернулся минут через пять. Сел и сказал, выдохнув:

– Олег Олегович дал телефон какого-то Калинкина. Андрея Григорьевича. Говорит, специалист с широким кругом возможностей. Должен Олегу за какую-то хорошую тему. Я ему позвонил. Он недалеко. Сказал – сейчас завершит встречу и приедет к нам. Полчаса максимум. Сказал пока никуда не рыпаться.

– Ну и хорошо, – отметил дедушка, – а мы и не собирались. Да, ребятки?

Саша кивнул. Артем встал и направился к выходу, видимо, в туалет. Впервые за последний час над компанией повисло тягостное молчание.

Мы ехали достаточно быстро. Чем дальше уводила нас разбитая асфальтовая дорога, тем больше мне казалось, что мы находимся на краю цивилизации. В вестерне, который начал смотреть дядя Митя. На Диком Западе. Но никак не в пятнадцати километрах от Невского проспекта. Слева от дороги, в зарослях кустарника, проглядывал красный кирпич полуразрушенных, заброшенных строений, справа – бесконечный железобетонный забор, обтянутый сверху колючей проволокой.

– Что это справа? – крикнул я Мише.

– Не ори, – ответил он. – Завод какой-то. Туда не лазили. Пока.

– Колючка…

– Есть дырочки. Там собаки по территории бегают.

– Это не очень, – отвечал я с видом профессионала.

– А то.

Гриша ехал значительно быстрее, и через пять минут они с Ленкой скрылись от наших взоров. Дорога петляла. Через некоторое время мы свернули с дороги, по которой мчали, направо, и Мишка сказал, чуть наклонив голову:

– Все почти. Теперь напрямки минут пять – и мы на месте.

Мы проехали мимо двух странных двухэтажных жилых домов, потом слева возникли огороженные участки, внутри которых просматривались ангары, склады, стоянки большегрузов, автосервисы, разборы автомобилей, а справа потянулось садоводство, довольно большое, но пустое.

– Миша, – спросил я, немного волнуясь, – а где люди-то?

– Я не знаю. Тут всегда так. Вроде домиков много, а людей никогда нет. Может, внутри сидят?

– И чего делают?

– Откуда ж я знаю? Может, ждут, когда за ними прилетят инопланетяне…

– Инопланетяне?..

– Ага. Не знаю, зачем еще здесь сидеть. О, смотри, наших догнали…

Действительно, в пятидесяти метрах от нас стоял прислоненный к бетонному забору велосипед. Однако ребят рядом не оказалось. Мы, подъехав поближе, осмотрелись. Чуть правее велосипеда находились приоткрытые синие железные ворота. Миша поставил свой велосипед рядышком с велосипедом брата, и мы, подойдя к воротам, опасливо заглянули внутрь.

– Мишка, а там что вообще? – спросил я, пытаясь скрыть страх.