Вот в таком образе, я и подошел, наконец, к развлекающейся игрой в карты, разжарившейся на солнце – компании.

– Ну, привет! – впервые услышал свой пацанский голос вслух, еще и дрогнувший от волнения. Неожиданно высокий для меня. – Сидите. Расслабляетесь без меня! В азартные игры балуетесь…

Естественно, тут же на меня были обращены удивленные взгляды всей четверки, хотя в чьих-то глазах, уже загорелись искорки узнавания. Я невольно расплылся в радостной улыбке:

– Пора вашей дисциплиной заняться! Вечером сбор в штабе!

– Сережка! Ты… правда, ты? – первой узнала меня Леночка, хотя Вера, сразу же вскочила на ноги и радостно бросилась мне на шею.

– Сережка, наконец-то ты приехал! Где же ты так долго пропадал?

К Вере присоединилась и Надя, так же радостно обнявшая меня. Лене – места не осталось, она стояла близко и счастливо улыбалась. Но я протянул ей свою руку, просунув ее между двумя девчонками. И приняв ладонь Лены, так же притянул ее к себе. Наобнимавшись с девчонками, я пожал руку и Андрейке. Чуть ли не силком, усадив меня на расстеленное покрывало, и окружив, подруги забросали меня вопросами: когда, зачем, на сколько? Расспрашивали меня, где и как я жил. Частично удовлетворив их любопытство и сам, задав пару вопросов, я выразил желание искупаться.

Беззаботно, весело, счастливой стайкой мы плескались, ныряли, смеялись. Как мне давно не хватало этой детской беззаботности! Я был счастлив. При этом, с девчонками я чувствовал себя, как с лучшими подругами, и не более! А может, даже старшим братом, или отцом с детьми? Никаких романтических чувств, даже по отношению к Леночке. Для моего реального возраста и мужского опыта, девчонкам не хватало настоящей женственности и сексуальности. Но с ними рядом, я невольно сам погружался в забытое, чудесное детство! И это было самое желанное для меня сейчас!

Я заметил, что к Андрейке, охраняющему наши вещи на берегу, и сейчас играющему одним из моих выкидных ножей, подошли двое парней постарше нас. Почувствовав возможные неприятности, я мгновенно выскочил из воды и торопливо подошел к ним.

– Проблемы, парни? – не задумываясь, как я выгляжу в глазах старших парней, невежливо спросил, выхватывая из рук одного из них, уже кажется, присвоенный им, свой нож. – Нож мой! Не надо трогать!

– Чо? Не понял? Ты кто еще?

– Мальчик, верни ножик папочке! А то порежешься…

– А папочка, пользоваться ножичком умеет? – насмешливо спросил я, дважды щелкнув переключателем выброса лезвия: сперва втянув его в ручку, потом выбросив лезвие вперед, при этом очень близко от голой груди парня. Тот невольно отпрянул. А я еще ловко провернул нож в руке несколько раз. И вновь дважды щелкнул лезвием.

– Подари! – зачаровано предложил один из них.

– Полтинник, и он твой!

– Не канает. Двадцать, и по рукам!

– Сорок – крайняя цена! Зэковская работа!

– Тридцать, – парни переглянулись, видимо прикидывая свои реальные возможности.

– Восемьдесят!

– Чо! Совсем ох…? Чо поднимаешь?

– … за два! – сбил ритм торга я, неожиданным предложением, доставая и демонстрируя второй нож, – Один продашь за полтинник, второй будет твой за тридцать, как хотел.

– Заметано! – мгновенно сообразил главный в паре. – Ждешь полчаса? Деньги будут!

– Жду. Часы не интересуют? Командирские, – засветил я новый товар. И даже передал в руки парню.

– Сколько?

– Еще тридцать. Часы новые!

– Пятнадцать, прямо сейчас.

– Эх, добрый я! Совсем свой карман не жалею. Бери… за двадцать пять!

– Восемнадцать. Больше нет с собой.

– Владей, – махнул я рукой. И тут же получил мятые бумажки трех и пяти рублевого достоинства.