Заключение независимой врачебной экспертизы было недвусмысленным: Лоэн полностью вменяема, чего Рою хотелось, но ей требуется передышка, чего Рою не хотелось.

Доктор Эйнбоу набрался решимости ещё раз побеспокоить скапатора – и не где-нибудь, а у него дома, – «заказав» разговор с ним по видеосвязи. Это было в среду вечером.

– Добрый вечер, док. – Рой сидел, видимо, за рабочим столом у себя в домашнем кабинете и перебирал какие-то бумаги, не глядя на экран монитора. – Чем могу служить в столь поздний час?

Он явно намекал, показалось Эйнбоу, на некоторую неуместность этого разговора в десять часов вечера, но – ведь подтвердил же он «заявку» доктора на видеосвязь!

– У меня есть некоторые соображения насчёт вашей поднадзорной и моего подопечного, – сказал Эйнбоу.

– Слушайте, док, – с внезапным раздражением, глядя теперь на доктора в упор, начал Рой, – ваше дело поставить его на ноги и отдать нам, всё. Если вам не удастся это сделать, мы отправим его в Кантан – к их специалистам.

– Вряд ли это потребуется, – пытался было перебить его Эйнбоу.

– Неважно. Если ему ничто уже не поможет, это его дело. Ваше – хотя бы установить причины его состояния, и как можно скорее. Мы не можем долго ждать. Моё дело – работа с девушкой. Мы все должны делать своё дело, и не лезть в чужое. Тогда только можно надеяться на результат. Каждый лезет ко мне со своими соображениями, как будто ему и заняться больше нечем… Я уважаю вас док, но ваши соображения мне пока не требуются. Если же потребуются – я сам найду вас.

– Я прошу вас всего лишь выслушать меня – не в порядке совета, и не в том смысле, что у меня есть версия. Нет у меня никакой версии, и что касается дознания, то лучше вас нет специалиста…

– Послушайте, доктор, – прервал его Рой уже более мягко, но стоя на своём и с лёгкой усмешкой, – ведь смешно было бы, если бы я, всего лишь скапатор, давал советы вам – как лечить, ну того же «мумию» – правильно?

– Правильно, но…

– Ну ладно, что вы хотели сказать? – как бы уступая назойливости доктора, спросил Рой. – Говорите, раз уж мы с вами с глазу на глаз.

– Дело в том, – несколько неуверенно начал Эйнбоу, – что мне не раз в моей практике приходилось встречаться с людьми с так называемой «забитой» психикой – с людьми, которые в течение долгого времени подвергались невидимому для них воздействию других людей, и те, в конечном итоге, разрушали их психику, размывали устоявшиеся представления о хорошем и дурном, их самосознание, уверенность в своих словах и действиях. Они становились мнительными, их начинали мучить фобии, они не могли избавиться от некоторых своих навязчивых мыслей и состояний, впадали в полную апатию, даже не реагировали на краски, звуки, прикосновения…

– Вы можете короче, доктор? – у меня мало времени…

– Да, конечно. Так вот, вывести этих людей из такого состояния, вернуть им радость жизни, общения, уверенность в себе, можно только познав вполне источник воздействия на их психику, то есть психологию человека, который был рядом и – возможно, даже бессознательно – разрушал здоровье ну, скажем, моего больного. Так вот…

– То есть вы хотите сказать, – нетерпеливо перебил его Рой, что эта… – даже не знаю, как назвать – разрушила психику нашему с вами подопечному? Превратив его в «мумию»?

– Я не хочу сказать, что это именно она…

– Но зачем ей это было нужно? Да к тому же, чтоб так разрушить психику, надо, по меньшей мере, разрушить сначала череп и помять в руках мозги, как глину. Это, знаете ли…

– Возможно, это исключительный случай, но здесь, видимо, обошлось без физического насилия…