– Получается, у вас опт дороже розницы? Странно. Но я рад, что вы решили продовольственную проблему самостоятельно. Ведь кратчайший путь к сердцу гражданина лежит через его сытый желудок! – назидательно произнес я, продолжая рассматривать свою персону в зеркале и с удовлетворением находя явные перемены к лучшему. – У вас тут, похоже, опытный парикмахер завелся?

– Да, есть и такое, – не сразу найдясь с ответом, ответил глава службы безопасности, явно державший у себя в голове совсем другие информационные приоритеты. – Мастер Луиджи из самого Аполлонграда к нам переехал.

– А ничего так, что этот непонятно кто по имени Луиджи в момент нахождения у него в руках заточенной бритвы имеет свободный доступ к моему горлу?

– Я его проверял, волшебницы – тоже. Все чисто, репутация идеальная.

– В каком смысле?

– За всю свою карьеру он еще никого не зарезал, даже когда его об этом очень просили. Но господину Луиджи стало просто небезопасно находиться в Аполлонграде после того, как в его салоне бесследно исчез некто Рике Шельмас, баронет.

– О-о, знакомое имя! Помнится мне, господин Шельмас был последним в цепочке участников заговора, имевшем целью мое убийство. Я так понимаю, исчез он не без вашей помощи?

– Именно. Мои парни взяли баронета живьем, тихо и аккуратно, никто даже и не заметил. В настоящее время этот любитель модных причесок и чистых ногтей отдыхает от тягот придворной жизни в подвале Белой Цитадели, под бдительным присмотром гремлинов. Но, наверное, мы его скоро в тюрьму переведем – ее как раз заканчивают ремонтировать.

– Это уже не принципиально, главное – результат. Вам удалось узнать имена заказчиков?

– К сожалению, в этом направлении мы никак не продвинулись. Господин Шельмас достаточно холодно относится к вам и не признает ваши права на трон Благодати. Однако баронет решительно отрицает свою причастность к заговору. А своего бывшего камердинера Пуньку, давшего на него показания, Шельмас считает жуликом и проходимцем, вполне заслуживающим петли. Жаль, что мы поторопились отправить камердинера на виселицу – очной ставки между ними уже не сделать.

– А вы допрашивали нашего заключенного? Так, как вы умеете?

– В его случае даже дознание с пристрастием не поможет. Господин баронет из породы таких людей, что будут стоически молчать под пытками, а перед казнью рассмеются и плюнут в лицо палачу. Чтобы добиться от Шельмаса хоть каких-то показаний, надо действовать очень деликатно. А таким методам я не обучен.

– Что ж, разберемся и с ним… Да с чего же я так чешусь-то?! Аллергия у Аграфена, что ли? Какое-то раздражение на коже, будто он мандаринами обожрался… Магическими! Какие-то еще новости имеются по вашей части?

– Да, пожалуй, нет. Впрочем, ходят слухи, что главари крайненских банд все же договорились с аристократами из Аполлонграда о сумме оплаты их подряда на захват Белой Цитадели. Пока что заказчики собирают нужную сумму – закладывают семейные драгоценности у ростовщиков. Но это означает, что вторжение банд в Благодать может состояться уже в ближайшую пару недель.

– Хреново… – помрачнел я. – Эта дворянская шобла совсем берега потеряла! Не хотел я доводить дело до крайностей – надеялся, что по-людски удастся договориться. Но, видимо, придется нанести им упреждающий удар, пока все еще не завертелось. Потом останавливать маховик войны уже будет сложно, дорого и выльется в большую кровь. Поэтому, Номер Первый, вводи в курс дела своих помощников и в экстренном порядке начинай готовить спецоперацию на Арабелле. А с этим шалопутом Рике я сам поговорю – по-мужски, но без мордобоя. Если у тебя больше новостей нет, тогда пригласи на доклад обеих волшебниц. Я буду ждать их в своем рабочем кабинете.