– Тони, Тони, где ты? – закричал Скофилд, выныривая на бурлящую поверхность.
– Здесь, дорогой! – ответила Антония, появляясь над волнами чуть дальше.
– Прайс?.. Прайс, ты где, ты жив?
– А то как же, черт побери! – послышался голос Камерона. – И собираюсь и дальше оставаться живым.
– Плывем к нашему острову, – распорядился Камерон. – Нам нужно поговорить.
– О чем нам говорить? – спросил Прайс, вытираясь полотенцем на крыльце погруженной в темноту хижины.
– Эти ублюдки разрушили нашу жизнь, молодой человек, которую мы успели полюбить. Они отняли у нас счастье, свободу.
– Тут я ничем не могу вам помочь, – ответил Камерон. Оба, полностью обнаженные, продолжали вытираться. – Как я уже говорил, я сделал все возможное, чтобы скрыть ваше местонахождение.
– Однако всего возможного оказалось недостаточно, не так ли?
– Не сваливай на меня чужие грехи. Ты сам признался, что разыскать вас было совсем нетрудно, – после всего пережитого Камерон чувтвовал себя вправе перейти на «ты» со Скофилдом. Отныне их связывало нечто большее, чем общие интересы.
– Тебе – да, но не им. Если бы не одно обстоятельство, которое я не учел, хотя должен был бы. После всех этих лет в Управлении по-прежнему остается стукач. Причем этот сукин сын занимает очень высокое положение. Вам об этом известно?
– Нет, мы ни о чем даже не подозревали. Ты же слышал, как я сказал Шилдсу, что кто-то из наших продался. Он был в бешенстве.
– Я верю тебе и верю Косоглазому. Вот почему вы должны разнести по всему миру, что Беовульф Агата вернулся. Пусть все знают, что Беовульф Агата и Василий Талейников по кличке Змей вернулись, и мы не успокоимся до тех пор, пока от Матарезе не останутся одни воспоминания.
– Ну а я, Скофилд?
– А ты станешь нашим оружием… нашим клинком.
– Нашим?.. Талейников убит. Его нет в живых!
– Но только не для меня, Камерон Прайс. В моих мыслях он вечно живой.
Глава 6
Они сидели на темной веранде, завешенной шторами. Единственным источником света была керосиновая лампа. Дрожащий на убранном до предела фитиле огонек едва освещал кнопки на радиотелефоне Скофилда. Беовульф Агата набрал последовательность цифр, установившую прямую линию связи с отделом оперативной работы Лэнгли.
– Снимай трубку параллельного аппарата, – распорядился он, и Прайс отправился на ощупь вокруг стола, шаря в поисках телефона.
– Да? – снова послышался в трубке бесстрастный механический голос.
– Это опять Беовульф Агата, – сказал Скофилд. – Перекиньте-ка меня на Шилдса.
– Одну минуту, сэр. – Линия, казалось, отключилась, но тотчас же бестелесный голос вернулся. – Боюсь, вы не Беовульф Агата. Спектральная характеристика ваших голосов не совпадает.
– Спектральная характеристика голосов?.. Ради всего святого, Кам, возьми трубку и скажи этому преторианскому хранителю ключей, что это я Беовульф Агата, а ты – нет!
– Я только что нашел аппарат; он был на полу, – сказал Прайс, снимая трубку. – Эй, ночной страж, послушайте хорошенько, спектральная характеристика голоса не имеет никакого значения. Главное – это кодовое имя, которым могут обладать несколько различных людей. А теперь – шевелитесь!
– Камерон? – послышался настороженный голос Фрэнка Шилдса.
– Привет, Косоглазый, – сказал Скофилд.
– Брэндон, это ты!
– Как это ты догадался?
– Ну, тут ничего сложного не было – взять хотя бы то оскорбительное прозвище, которым неизменно называешь меня ты. Как поживаешь, Брэй?
– Поживал я в тысячу раз лучше до тех пор, пока в мою жизнь не вернулись вы, проклятые химеры из преисподней!
– У нас не было выбора, старина. Не сомневаюсь, Прайс тебе все объяснил. Кстати, что ты о нем думаешь?