Время двигалось к ночи. Эрлу Авелю стало заметно хуже. Он все чаще извинялся и присаживался на стул, дабы передохнуть. Действие зелья сходило на нет. Бесконечно поддерживать бодрость в теле лекарственная магия не способна. Затем последует неприятный и даже болезненный откат. Как бы в состоянии Туранна это не стало последней каплей…

В итоге Авель решил произнести речь, поднявшись на возвышение в главном холле. Пока Милетт выгонял со сцены слуг и помогал уносить инструменты, я спешно прошлась по залам, саду и двору, уведомляя разошедшихся господ о важном событии. Наконец перед слегка пошатывающимся от усталости эрлом Авелем собрались все гости, и он начал говорить:

– Дорогие друзья, соратники, партнеры, соседи! Вы знаете меня не первый год, а многие – не первое десятилетие. Я родился в этой усадьбе, здесь же я наверняка и закончу свой путь. Всегда, сколько себя помню, я старался с честью встречать удары судьбы, как и положено Тураннам, с умом править поместьем, чтить заветы церкви, исполнять королевские указы, исправно платить налоги. Я не щадил рабов, но и не спускал с них семь шкур. Но в последнее время здоровье стало подводить меня, друзья. Поэтому я принял волевое решение передать усадьбу Туранн своему наследнику, имя которого…

Я невольно затаила дыхание.

– Эйлерт Туранн, мой дорогой внук.

Да!

– Наши отношения сложились не лучшим образом, как многие из вас знают. Однако он все еще мой родной внук, законный наследник Тураннов. Кому как не ему я могу доверить управление имуществом, землями и свой титул? Я верю, что сир Эйлерт Туранн не подведет наш старинный род, приумножит его богатства и прославит на всю Латернию. Все права, обязательства и долги перейдут к нему, как будущему главе поместья. Передача имущества и титула будет проводиться сегодня. Высокородные его преосвященство епископ Эшериан и его сиятельство виконт Аурелье милостиво согласились уважить старого эрла, произвести перенастройку и заверить передачу прав. За что я им безмерно благодарен. Сир Беласко проследит за законностью и правильным оформлением сего действа. Сожалею, но засим позвольте откланяться. Нам необходимо многое согласовать. Сир Хальтер, вас я также прошу принять участие. Спасибо всем, кто приехал. Наслаждайтесь вечером, ешьте, пейте, развлекайтесь! Гостевые комнаты в вашем распоряжении, господа.

Эрл подошел ко мне.

– Игни, тебе с Милеттом и Кибруком также стоит присутствовать. И Негоша позови. В мой кабинет.

– Да, мой господин.

Заметив состояние Авеля, я ненавязчиво взяла его под руку и отвела до камердинера, который помог ему подняться по лестнице наверх.

Я нашла Негоша, затем отыскала Кибрука, который как всегда обретался в комнате учета. В помещении хранились наши финансы, журналы учета покупок, списки имущества и рабов, расписки и векселя. Здесь всегда пахло жевательным табаком, который Кибрук где-то умудрялся доставать. Изо рта распорядителя также несло кислым смрадом, а зубы его, вернее, их остатки, походили на сгнившие пеньки. Кибрук редко улыбался, чему все были только рады. Внешности наш финансист был не слишком приятной: с тонкими усиками, залысинами, сальными волосами и лицом в шелушащихся пятнах. Однако дела он свои вел отменно, раз уж Авель до сих пор терпел его рядом с собой. Договариваться он умел.

По пути к кабинету эрла до нас донеслись слова разговора на повышенных тонах.

– Дед, ты меня предупредить собирался или как?

– Ты не хочешь наследовать имение? – ворчливо отозвался Авель.

– Этого я не говорил. Но кто его знает, в каком оно состоянии! Может, ты задолжал больше, чем он стоит на рынке?