– Поднимайтесь к себе, приводите себя в порядок, и через сорок минут встречаемся в столовой, – Сергей Николаевич достал из кармана часы, ими оказались серебрянный брегет, но в отличном состоянии. Сразу видно, что хозяин очень бережно к ним относится, хотя и не пытается подать виду, – на моих часах сейчас ровно пятнадцать десять по местному времени. Советую и вам, друзья, ваши браслеты скоординировать под этот часовой график, чтобы не было путаницы. В пятнадцать пятьдесят жду всех внизу.

И быстро развернувшись, хозяин почти бегом вернулся вниз, оставив гостей в недоумении.

– Ну и где наши номера? – недовольно спросил Джек, почему-то сразу невзлюбивший Верещагина, но хоть убей не мог объяснить даже сам себе причину недовольства человеком, который не сделал ему ничего плохого.

– Да вот же, Джек, – радостно защебетала Сара, подбегая к первой двери на которой красовалась яркая табличка: «Сара», – а вон и твоя дверь.

Действительно, Верещагин весь второй этаж отдал гостям, и чтобы не мудрить, просто в коридоре оставил восемь дверей с их именами. В глубине коридора был выход на мансарду, где обитал хозяин, но сейчас гостям было явно не до нее. Зайдя к себе в номер, они были поражены, с какой заботой и вниманием были обустроены их аппартаменты, особенно женщины, и если бы не пустой желудок, то команда так и осталась бы у себя, кто валяясь в мягких кроватях, от которых давно отвыкли, кто плескаясь в огромных ваннах, больше похожих на минибассейн, но урчание желудка было сильнее всяких часов, и ровно в пятнадцать пятьдесят вся восьмерка чистая и переодетая собралась на первом этаже, ожидая, какого очередного сюрприза им следует ждать от гостеприимного хозяина. Тот опять появился откуда-то из-за угла с тремя букетами роз, и вручил их дамам, а потом пригласил всех к столу.

– Друзья мои, – начал он свою небольшую речь, – на корабле вы сами заказываете у своего шеф-повара, что хотите, а здесь позвольте мне быть вашим метрдотелем и угостить согласно нашим обычаям и вкусам. Надеюсь не пожалеете.

Все дружно согласились. Этот странный русский нравился им все больше и больше, а женщины так вообще были от него без ума. За стол расселись кому как нравится. Дамы скучковались все вместе и шепотом переговариваясь и поглядывая в сторону Верещагина «перемывали» ему косточки. Сам хозяин уселся рядом с капитаном, и как будто случайно, с англичанином. Остальные расселись кто как. Роботы-официанты стали моментально заполнять стол блюдами, да так быстро, что зарябило в глазах, потом они так же быстро испарились, и в столовой остался стол, который ломился от еды, и девять едоков.

Сергей Николаевич поднялся из-за стола, взял в руку графин с водкой и налил полную рюмку себе и сидящему рядом Максиму. Предложил Джеку. Тот сначала отнекивался, но потом решив, что это могут расценить, как слабость с его стороны, решительно кивнул головой, и подставил свою рюмку. Люк увидев жареную баранину, уже ни о чем не думал. Урвав самый большой кусок, он вонзил в него зубы и заурчал от удовольствия. Бобби предложил ему виски, и тот кивком согласился, так как рот был занят. Зная, что много есть нельзя, китаец Лу взял маленькую порцию морепродуктов, которые просто обожал, и банку пива. А вот Cара и Гауди увидев такое море изобилия с визгом было набросились на пищу, но Суоку начала доказывать, что сразу не следует переедать, или хотя бы есть, но по-немногу. Но в конце концов сдалась, и тоже присоединилась к всеобщей вакханалии, втайне надеясь, что Верещагин не даст им помереть от заворот кишок. Но в отличие от мужчин, прекрасные дамы пили шампанское и закусывали шоколадными конфетами. Сергей Николаевич все же был немного зол на чванливого англичанина, и когда тот согласился выпить с ним и капитаном водки, решил его проучить. Когда Джек подставил свою рюмку, ему налили до краев, чего он явно не ожидал. Следующий сюрприз его ожидал, когда Верещагин поднял свою рюмку, и громко сказал: