– Правильно. Мы делаем то, что не хочет – или не может – сделать официальная правоохранительная система. Многие вроде вас, приходя сюда, считают фирму чем-то вроде «эскадронов смерти», этаким полубандитским синдикатом криминального толка. Отнюдь нет! Просто кто-то же должен помогать правосудию, верно? Пусть иногда пренебрегая некоторыми незначительными буквами закона – но исключительно ради торжества его духа.

– Тем не менее я хочу знать – почему вы мне эту стерву не отдали? Остальное, простите, – сотрясение воздуха.

– Мы не работаем на клиентов! Мы работаем на правосудие – правда, в интересах клиентов. Почувствуйте разницу… Приходится помогать торжеству справедливости на коммерческой основе. Возьмем, например, ваш конкретный случай. Ассоциации банков до зарезу нужно вернуть свои деньги. Ни милиция, ни всемогущая госбезопасность помочь не в состоянии. Вы официально объявляете награду за содействие в установлении местонахождения отъявленной негодяйки, где бы она ни находилась. Более того, отдельная премия предназначается тому лицу или лицам, которые окажут правоохранительным органам содействие в задержании находящейся в розыске обвиняемой. Заметьте – правоохранительным органам! Очень благородная миссия… Мы вызвались помочь. Сумма, указанная в газетах, выглядела внушительно, она вполне могла впечатлить начальника РУВД или частного сыщика-энтузиаста, но для серьезной работы ее явно было недостаточно.

– Насчет денег у нас противоречий и не было! – На финансовом поле гость чувствовал себя куда увереннее, чем в дебрях криминала.

– Ну в таких делах не торгуются! Тем более – с нами, – подал голос ушастый.

– Хм… Тридцать процентов от определенной следствием суммы ущерба. Прилично!

– Да, – с удовольствием констатировал Виноградов. – Причем половина вперед. Вы же сразу согласились? И оплатили?

– Это был риск. Под мою ответственность.

– Ну, не совсем под вашу, – показал осведомленность ушастый. – Собиралось Правление ассоциации, есть секретный протокол.

– С вами трудно иметь дело!

– Зато приятно. Срок был месяц? Мы доставили ее еще до конца третьей недели.

– Куда доставили-то? Куда? Плевать я хотел на всех этих ваших следователей, прокуроров… Баба нужна мне! Я платил, а не государство! – Все-таки запасы выдержки у толстяка исчерпались. – Я этой суке матку выверну, лично! Она все счета назовет, каждую заначку до центика… Умолять будет, чтоб только сдохнуть позволили.

– Видите ли… Дальнейшая судьба разнообразных негодяев нашу организацию интересует в наименьшей степени.

– Да, – поддержал старшего коллегу Виноградов. – Наша задача выполнена, а уж с правоохранительными органами разбирайтесь сами.

– Вы представляете, сколько мне теперь будет стоить вытащить эту стерву из следственного изолятора? Нет, конечно, мы и это сделаем, никуда она не денется, – но зачем лишнее платить? Всяким тварям взятки…

– Даже слышать не хочу! – отгородился ладонями ушастый. – Просто не верится, что в милиции еще встречаются факты коррупции.

Толстяк чутко отреагировал на издевку:

– Во-от как? Слышать не хотите… Ладно! – Он сосредоточился и оторвал себя от кресла. Сначала живот, потом уже все остальное. – Счастливо оставаться.

– У вас есть претензии по объему, качеству и срокам выполнения оговоренных ранее услуг? – Виноградов дал возможность гостю сделать шаг в сторону двери и только после этого остановил его вопросом.

Сорокапятилетний доктор права, депутат и президент Банковской ассоциации региона помедлил, потом выдохнул:

– Нет. Формально – нет!

– Когда нам прислать человека за деньгами?

– Оставшуюся сумму гонорара вы получите на следующий день после того, как я смогу побеседовать с вашей бывшей подопечной… в неофициальной обстановке.