– Охренели совсем! Стойте, у нас не забрали, можно снять.

– Отберут, как только вытащишь.

              Ольга обернулась и проговорила тихо:

– Если их отвлечь, то не заметят. Я сейчас скандал устрою, а вы снимайте.

– Подождите! – Вероника схватила Ольгу за плечо. –  Я сперва попробую позвонить маме.

              Римма Генриховна открыла рот в недоумении, посмотрела на Ольгу:

– А мы, вороны, не догадались.

– Потому что нам звонить некому. Вероника, давай, только осторожно.

              Ника присела на корточки, спрятавшись за соседями, отправила вызов и прижала телефон к уху.

– Вне зоны действия. Сейчас папе попробую.

              И папа Ники, и родители Макса оказались недоступны.

– Остаётся скандалить, – заключила Ольга, поднялась с сыном на руках и направилась к мэру.

              Марк Феликсович в это время бубнил в телефон:

– Да-да, я вас понял. Да. Будет сделано. – Закончив разговор, зарычал на Эльвиру Прохоровну: – Что вы за мной ходите? Аферистка! Решила пыль в глаза пустить и квартиру выкружить? Не было здесь дома, ошибка в проекте. Разнюхала и пользуешься?

              Эльвира Прохоровна сперва побледнела, потом пошла пятнами, забыла, как дышать, и осела в траву. Пока она хватала ртом воздух, на сцену вышла Ольга:

– Вы собираетесь что-нибудь делать? Пока решаете, был дом или его не было, мы, потерявшие жильё, сидим на улице. У меня ребёнок, между прочим. Я накормила его грудью, но молока у меня мало, и от переживаний оно не прибавится. Через час сын снова проголодается. Нужны смеси, прикорм, а ещё подгузники, распашонки с ползунками.

– А вы кто такая? – выпучил глаза мэр. – А-а, я понял, вас тут шайка мошенников!

– Плохо играете. Дом был. У меня есть фотографии в сетях.

              Мэр хохотнул:

– Фотошоп. Ничего ты не добьёшься!

– Это мы ещё посмотрим! Но сейчас вы должны поселить куда-нибудь людей и организовать сбор помощи.

– Обязательно! Вас ждут благоустроенные камеры.

– Вы грозите мне камерой и совершенно не переживаете о том, что сегодня погибли сотни людей? – Ольга показала на серебристый автомобиль на парковке: – Вот ещё доказательство! Это моя машина, пробейте по номеру! Она в зоне оцепления. Проверьте видеорегистратор!

              В это время вернулась супружеская пара с Мишенькой. Они остановились перед заграждением, вышли из машины и разразились возмущённо-удивлёнными тирадами. Мужчина достал телефон и навёл камеру на котлован и оцепление. К нему тут же подскочили молодцы в чёрных костюмах и заботливо проводили всю семью к пункту помощи.

– Надо полагать, ещё одни любители халявы, – усмехнулся мэр. – Игорёк, вызывай наряд, пусть прикроют до выяснения. А детишек по детдомам определите.

              Мать Мишеньки вцепилась в сына:

– Какой детдом? Что происходит?

– Святая невинность! Я на идиота похож? Думали, стоит пожаловаться, что дом пропал, и вам сразу квартиры из городского фонда? Хоть бы версию правдоподобную придумали, кирпичей натаскали, взрыв газа изобразили. Всё, с вами будут разговаривать в другом месте.

– Не сомневайтесь, и с вами тоже. – К мэру шла Римма Генриховна. – Пока вы глумились над женщинами, мы снимали. И уже выложили видео.

              Марк Феликсович гневно зыркнул на охрану и издал нервный смешок:

– Да кто вам поверит? Скажут, решили на фейках популярность поднять.

              Однако уверенности в мэре поубавилось. Он снова почесал бороду, посмотрел на темнеющее небо, подозвал подручного и долго с ним шептался. Наконец обратился к потерявшим жильё:

– У администрации, в отличие от вас, есть совесть и сострадание. Не знаю, чего вы добиваетесь, но на улице вас не оставят, что бы вы ни задумали. Сейчас приедет автобус…