Казаки увидели, как вытянулось и побагровело лицо коменданта, когда он услышал отрицательный ответ.

– А ну живо ко мне! – гаркнул он в трубку. – Не явишься через минуту, приду к тебе сам лично. И тогда… Именем народа я застрелю тебя прямо в кабинете, ясно!

Человек, отвечающий за довольствие казаков, явился незамедлительно.

– Слушай меня, прохвост разэтакий! – привстав со стула, прорычал угрожающе комендант. – Ты исполнил мой приказ, который я отдал лично тебе ещё два дня назад? Ты выдал сдавшимся казакам пищу и корм их коням?

– Н-нет, з-закрутился, з-запамятовал, – попятился вошедший.

– Раз так…

Разъярённый комендант вышел из-за стола и принялся отвешивать подчинённому увесистые затрещины. Рукоприкладство возымело поразительный эффект на нерадивого подчинённого. Когда Василий и Николай вернулись обратно, во двор семинарии уже завозили хлеб, мясо и овёс для изголодавшихся коней.

8.

Всего привезли шестьдесят буханок свежевыпеченного вкусно пахнущего ржаного хлеба и две коровьи туши. Казаки, не веря своим глазам, с жадностью набросились на еду.

Мясо поджаривали на разведённых во дворе кострах, нанизывая кусочки на палочки. Кости варили в котле. Их выхватывали из кипящего бульона и обгрызали недоварившимися.

Лошади с жадностью набросились на овёс, который привезли прямо в снопах. И животные, и их хозяева были голодны настолько, что вскоре съели всё без остатка. Не успели казаки отдохнуть, насытившись, и обогреться у костров, как прозвучала команда «По коням!», и они снова куда-то поехали, теряясь в догадках и предположениях.

Некоторое время попетляв по улицам, колонна выехала за городскую черту и прибыла в какую-то деревню.

– Марш из сёдел, товарищи казаки! – приказал возглавлявший отряд командир. – Сейчас будем у вас коней принимать!

Но неожиданно планы красных изменились. Как только казаки немного отдохнули, их снова усадили на коней.

– Что-то скучно ехать, бородачи! – крикнул командир во главе колонны. – Слыхал, поёте вы неплохо? А ну запевай!

– Вот ещё чего удумал, – недовольно пробубнил Колпаков. – Сейчас у нас и без песен рот тесен…

Услышав его слова, командир крепко выругался, но настаивать не стал. Миновав ещё несколько вёрст, казаки приехали в очередную деревеньку, где их покормили и предоставили две тёплые избы для ночлега. А утром снова в сёдла – и в путь.

Ехали-ехали и, как оказалось, снова вернулись в Омск, только другой дорогой. Как только казаки подъехали к штабу красных и сошли с коней, им приказали построиться в одну шеренгу.

Из штаба вышли несколько человек и принялись осматривать привязанных к забору коней и подзывать их хозяев. Коней старательно обмеряли от копыт до головы, и это удивляло казаков. Но они предпочитали помалкивать и не задавать лишних вопросов. Пока ещё красные относились к ним сносно и терпеливо, но кто знает, что будет, если они вдруг обозлятся?

Неожиданно казакам стали выдавать за лошадей деньги. Кто получил пять тысяч, кто шесть, а кто и семь. Василию дали шесть тысяч. Не веря своим глазам и нежданному счастью, казаки вернулись в семинарию. Как только открыли ворота, замерли, открыв рты. Двор был завален множеством трупов, сваленных в огромные кучи, через которые даже переступить было невозможно.

– Господи, Царица небесная, – зашептали поражённые ужасной картиной казаки, крестясь и сорвав с голов шапки. – Что же это, Господи?!

– С нами эдак бы было, – пробубнил сзади Боева чей-то голос. – Не сдались бы, дык в этих кучах уже пребывали бы.

Тела были без верхней одежды, только в нижнем белье, и трудно было распознать, кто это. Скорее всего, белогвардейцы. Их, видимо, взяли в плен, привезли в Омск и расстреляли.