Бестужев стоял ещё мгновение, потом перепрыгнул через бортик ванной, встал босыми ногами на пол.

Улыбка пришельца стала шире.

– Не думал, что начну разговор с этого, – произнёс Бестужев, – но… вы здесь одежду носите?

И, наконец, последовал смех. Низкий голос вплыл в пространство зала:

– Во время купания она не нужна.

– Купания, – повторил Дмитрий и взглянул в космос.

Там парили яркие сгустки света. Ещё секунда понадобилась, чтобы осознать, что каждая из этих ярких точек – живое существо!

– Вы живёте в космосе, – поражено произнёс Бестужев.

Сейчас, пока корабли в дрейфе, а не мчат на скорости через вселенную, экипажи вышли… на прогулку. За бортом сотни пришельцев свободно летают в космосе, также как люди на Земле плавают в океане.

– Мы живём на планете, – хозяин так и улыбался, – но можем находиться в космическом пространстве без вреда нашим…

– Как это возможно? – Дмитрий не заметил, что перебил собеседника.

Пришелец засмеялся, внезапно шагнул к Бестужеву, и молниеносно взял за шею, но сдавил не сильно, оставив возможность дышать.

– На мой корабль проник абориген с новообразованной колонии, – произнёс он. – Это достойно моего интереса. Пришлось потратить час на изучение языка, на котором ты говоришь.

Пришелец приблизил Дмитрия к себе, оглядывая черты лица:

– Как ты это сделал? Наши объекты на Земле имеют средний уровень безопасности. Мы полагали, что даже его вы не преодолеете. Но раз ты здесь, мы просчитались.

– И ты думаешь, я тебе всё расскажу, – прошипел Бестужев, вызвав новую улыбку на лице хозяина.

Пришелец приоткрыл рот, напрягая подщёчные мышцы. С угла губ изо-рта выскользнул пучок тонких серебристых нитей с острыми микроиглами на кончиках. При этом устройство, вшитое в голову пришельца, подсветилось полностью. Под кожей на виске и щеке, под волосами тонкими линиями прорисовались его контуры.

Дмитрий замер. Это было БПУ. Конечно, выглядело оно по-другому. Аккуратное, полностью упакованное внутри организма. Видимо, хозяева взяли за основу контроля над мегами своё проверенное средство связи и управления.

– Конечно расскажешь, – довольное выражение на лице пришельца подсказало, что у него точно есть основание так думать.

Пучок нитей взвился, подчиняясь подщёчным мышцам, а в следующий миг вонзился в рот Бестужева. Пришелец предусмотрительно подвинул руку, держа сопротивляющегося человека лишь двумя пальцами.

Дмитрий хрипнул, вдохнув воздуха. Устройство пробилось через рот прямо в мозг и остановилось в височно-теменном узле.

– Ты такой один на моем корабле? – произнёс хозяин, с интересом разглядывая лицо Дмитрия.

– Да, – прошипел тот сквозь стиснутые зубы.

Нити мешали языку, и всё тело выворачивала по суставам болевая судорога.

– А на других кораблях? – пришелец щурился, ведя довольный взгляд по искажённым чертам лица.

– Я такой один… – хрипел Бестужев.

– Такой один, – усмехнулся хозяин, и безошибочно уточнил свой вопрос, чтобы удостовериться в считываемой реакции височно-теменной доли мозга человека, отвечающей за ложь.

– А другие шпионы, не такие как ты, есть на моем корабле?

Дмитрий понял, что не выдержит. Эту боль нужно прекратить.

– Да! – захрипел он. – Да, есть…

Хозяин ослабил хватку, чтобы пленник мог рассказать ему всё.

– Их пятьдесят тысяч! – выплюнул Бестужев его лицо, зло пережёвывая зубами тонкие нити во рту. – Они все люди! Были до того, как вы накачали их своей генетической мерзотой!

Пришелец засмеялся, сглотнул, вырывая устройство допроса из мозга Дмитрия, разжал пальцы. Бестужев не устоял на ногах. Повезло, что ванна оказалась за спиной. Он удержался за бортик, пытаясь дышать. Но кровь, сочащаяся из тонких проколов глубиной до затылка через всю голову, заполняла горло. Он только успевал сплёвывать её на пол или глотать.