Собачьи глаза, однако, почти сразу закатились, между зубов показался кончик языка. Вран растерялся, что же делать? И вновь закричал, напрягая все силы:

– Рита! Вернись! Вернись ко мне!

Он принялся трясти собаку, тереть ей морду, лапы, уши, стараясь заглянуть в ускользающие глаза. Наверное, Хозяйка Путей уснула в этот день за своей прялкой, но крики Врана разбудили ее. Собака недовольно рыкнула, извернулась и с колен аристократа свесилась девушка, скрученная жесточайшими спазмами. Несколько минут ее рвало на каменный пол коридора, потом утерев рукой губы, она прохрипела:

– Кровь!

Вран с готовностью вынул из-за пояса кинжал и резанул запястье, хотя на заднем плане скользнула мысль, она, что ее пить будет? Почти угадал, Рита действительно прижалась ненадолго губами к ранке, но потом сплюнула кровь на руку и принялась натирать синеющие места, приговаривая:

– Ну уж нет, я так просто не дамся.

Синева быстро стала спадать.

Тут Вран вспомнил, что все это время они провели в коридоре, где вот-вот появятся горничные и истопники с утренними хлопотами.

– Дверь уже можно открыть? – Хрипло спросил он.

– Думаю можно, только помоги мне встать, вдруг там и в комнате, какая-то гадость приготовлена!

Двери почти беззвучно распахнулись, ничего им на встречу не кинулось. Вран с облегчением хотел захлопнуть дверь за их спинами, но Рита оглянулась на залитый кровью и не только коридор:

– Постой, уберу.

Несколько пассов, призыв силы и грязь невесомой пылью осела на то же место. Скоро коридор выметут, и следов не останется вовсе.

Вран усадил Маргариту на диван, налил в стакан воды из кувшина:

– Эх, где та наливка? – попыталась пошутить девушка, – мне сейчас и стакан бы не помешал.

Но герцог не принял шутливого тона. За год в собачьей шкуре он забыл неписаные правила осторожности во дворце. Общение простой девушкой отучило его искать подвох в каждом шаге или слове. Однако реальность грубо напомнила о себе.

Теперь Вран эт Верис стоял на хрупкой корочке чести и долга, делая выбор между чувствами и традициями.

Страх потерять Маргариту вот так, в одно мгновение пересилил все, что ему внушали едва ли не с рождения: долг аристократа выбрать себе достойную жену. Дабы увеличить состояние или земли, а также произвести на свет наследника способного воспринять телом и разумом долг аристократа.

Поэтому не откладывая разговор, герцог спросил у юной магички:

– Кто это был?

– Не знаю, – Маргарита потупилась, – следов нет, но судя по всему «Чужая кров» не дремлет. Хорошо, что я заклинание узнала. – Рита зябко поежилась и протянула руки к едва тлевшему в камине огню. – Не успели мы появиться, как меня уже подловили. Впрочем, сама виновата – ушла за чаем и не поставила «охранку».

Вран взъерошил волосы, пытаясь вспомнить, кто мог появиться в этой части дворца незамеченным? Горничная? Истопник? Гвардеец или фрейлина?

– Утром придется все рассказать Руиме. – Наконец решил он, – если шпионы так быстро сработали, значит, наблюдатель рядом.

– Придется. – Рита вздохнула и подложила в камин пару поленьев. – Она меня на куски порвет и будет права, глупость наказуема…

– Ничего, главное, ты жива, – утешил девушку Вран. – Чем это тебя зацепили? – поинтересовался он, – я видел синие искры и, пахло потом как в кузнице.

– Что-то вроде «Синей паутины», но усилено многократно. Первый раз я его и не почувствовала, а сейчас едва не умерла. Тебя не зацепило?

– Нет, только руку надо перевязать.

– Давай сюда. – Рита подула на порез, он моментально покрылся корочкой. Потом корочка отвалилась, оставляя ровненький шрам. – Все, болеть не будет.