В двух метрах от связанного колдуна лежали все его вещи. Тот кривой кинжал, который учтиво помог Эсманду сегодня днём увидеть то место, в котором он умрёт. Если бы в тот момент он знал это, то бежал бы из леса так, что блестели бы пятки. Но теперь было слишком поздно. Это происшествие послужит Эсманду ярким доказательством того, что героизм бывает лишним и из-за этого становится опасным: сколько людей погибло, решив лишний раз и не к месту погеройствовать? Это доказательство стало для них всех последним в жизни уроком.

И Эсманд пополнит их ряды.

Помимо кинжала на полу валялись лук и пустой колчан (которые во время своего неудачного побега Эсманд успел уменьшить и спрятать в карман) и ещё парочка амулетов и маленький сосуд с ядом.

Уставившись на Питера щенячьим взглядом, который стал последней надеждой Эсманда, как бы нелепо это не звучало, колдун дрожал всем своим телом. Кстати говоря, телосложение у него было обычным и он совершенно не смахивал на хорошего атлета или человека, который заботиться о своём здоровье.

Атамус сидел около него, скинув с себя пресловутую накидку и восседая на полу в той же странной одежде, что и Питер. Эсманд даже боялся голову повернуть к Атамусу или случайно косо глянуть на молодого, но сильного юношу, ведь именно он и понаставил все эти синяки на лице Эсманда.

Питер расхаживал перед ними, продолжая короткий допрос, который начался с щёлчка пальцами, это умение было таким полезным в подобных случаях.

Питер уже несколько раз задавал вопрос «Кто тебя подослал?» и пусть Эсманд не мог ему солгать, маг слабо верил в то, что колдун был на обычной утренней прогулке, включавшей в себя фотографирование всего вокруг и случайно «наткнулся» на магию, которая из-за Питера переполняла весь лес. Он понимал, почему Эсманд так всполошился. Эта необычная магия не встречалась нигде больше, ведь Питер был единственным, кто ею обладает. Удивление и интерес Эсманда были легко объяснимы, любой колдун или волшебник ни за что не прошёл бы мимо такого и если бы Питер не скрывал свои силы, а наоборот открыл бы их магическому обществу, они всполошились бы так, словно перед их лицами пролетело НЛО. Эта магия была главным секретом Питера и он никому не позволил бы узнать о нём, именно из-за этого он всю свою жизнь жил в лесах и прятался там же; с недавнего времени вместе с ним пряталась и прячется его команда.

– Да, я хотел тебя убить, но у меня не было плохих намерений!

Питер и Атамус рассмеялись.

– Разве само желание убить не есть плохое намерение? Ты вообще думаешь перед тем, как что-то сказать или ты действительно настолько глуп?

Эсманд сжал губы в тонкую линию и кажется, даже слегка покраснел, мгновенно пристыженный словами Питера. Эсманду редко приходилось чувствовать этот неприятный стыд и сейчас ему стало ещё и обидно.

– Сначала я просто хотел узнать, что за магию я чувствую, она была такая мощной и странной… А потом я нашёл Лею, ты держал бедную девушку в плену!

Расслабленность и лёгкость слетели с лица Питера при упоминании Леи. Он остановился и вперил взгляд в колдуна.

– Я хотел ей помочь. Освободить. Я понимал на что иду, но надеялся, что всё закончится хорошо и у меня всё получится.

– Всё закончиться хорошо – убийством другого человека. У меня складывается чёткое впечатление, что ты просто монстр, который пытается скрыться за «благими намерениями».

– Никакой я не монстр! Добро и зло неотрывно связанны друг с другом, первое ведёт за собой второе и наоборот. Что я могу с этим поделать?

– Мне не нужны твои философские высказывания. Лучше ответь на следующий вопрос: ты знаешь семью Берлингейм?