– Мужик, ты же знаешь, у меня есть связи по всей Москве, – тщеславно скрестив руки на груди, ответил Константинов. Саша улыбнулся, он хотел знать, откуда его друг располагал такой информацией, но, если Константинов решил не рассказывать, прикрыв это шуткой – значит, он никогда об этом не узнает. Закончив с пищей, которая, как обычно, была прелестной, каждый из ребят направился по своим кабинетам, Саша ещё некоторое время размышлял о том, что им предстоит, когда они отправятся в логово банды. Ему казалась забавной такая сумасшедшая реакция из-за одной новости в интернете, но если они правы, и эта банда чего-то стоит, то лучше попытать счастье, чем потом жалеть. Царёв мирно вернулся на пару к звонку, его голова успокоилась и сосредоточилась на занятии. Осталось дождаться того самого судьбоносного дня.

Осенью солнышко часто озаряло просторы Москвы. Небо было чистое и ясное: ни одна тучка не смела показаться на горизонте. Всё вокруг продолжало зеленеть и цвести, а жизнь бурлила в каждом живом организме. Погода грела и утешала жителей города, было удивительно в это время года чувствовать себя так, словно лето не закончилось. Но природа циклична, и в ней всегда происходят перемены. И именно в тот день, когда два друга решили попытать свои шансы попасть в самую опасную и жестокую группировку Москвы, погода решила дать сбой. Вовчик считал это божьим предупреждением, а Саша считал Вовчика идиотом за то, что тот не проверил погоду в телефоне, когда выбирал дату их Крестового похода. Осенние дни проходили быстрее, и темнота захватывала город с раннего вечера. Два студента, полностью промокшие, стояли рядом с больши́м старым зданием, в котором, по информации, поселилась группировка «Алое сердце». Здание было то ли заброшенным, то ли частным. Саша лично не верил, что в таком месте оставался хоть кто-нибудь, кто мог жить здесь. Это было отличное место без лишнего шума, чтобы банда жутких людей могла сюда спокойно въехать и припеваючи жить на всех условиях. Это выглядело очень подозрительно, для банды складывалось всё слишком удачно, но больше его беспокоило, откуда его друг Вовчик мог знать об этом месте. В моменте Саша подумывал о том, чтобы бросить всё и побежать в полицию, сообщить о нахождении банды. Он сразу отбросил эту идею, решив сначала удостовериться, правда ли они там находятся.

– Ещё раз скажи, почему мы здесь? – Царёв закатил глаза на вопрос своего друга, мальчик сам предложил ему эту идею, но в день «икс» пытается увильнуть всеми возможными способами.

– Это, мой дорогой друг, обитель «Алого сердца» – Царёв съёжился: даже название этой банды было жутким, ребятам точно стоит нанять маркетолога для дальнейшего развития, – и это ты нас сюда притащил, я понятия не имею, откуда ты взял их местоположение. Хотя нам предстоит ещё проверить, точно ли банда находится здесь. Я скажу тебе честно, пока выглядит всё правдоподобно настолько, насколько это возможно, словно я в ужастике категории Б.

– Что это вообще должно значить? – нахмурился Константинов, на вопрос которого Царёв лишь усмехнулся, полностью проигнорировав друга, и направился вперёд к входу. Вова в ответ проворчал что-то невнятное и побежал догонять своего друга, которому, видимо, не терпелось умереть в этом Богом забытом месте, раз он так туда спешит.

Зайдя в здание, они оба почувствовали сильную вонь, распирающую по всему периметру первого этажа. Пахло плесенью, керосиновым маслом, немного даже отдавало навозом. По крайней мере, это всё, что смог различить при входе Царёв, имея, как он считал, очень хорошее обоняние. Вокруг было темно, ребятам пришлось включить фонарики на телефоне, чтобы дальше продолжить свой путь. Первый этаж был отделан непокрытым бетоном, о ремонте в здании и речи не шло. Пыль сыпалась каждую секунду, казалось, один неверный шаг – и весь фундамент обрушится. В противоположном углу комнаты был лифт, рядом с которым находилась дверь, ведущая на лестницу. По данным, им нужен был последний этаж. Ещё раз осмотрев всё здание, мальчики мудро решили выбрать второй вариант подъёма – они не хотели помереть в чёртовом лифте. Первое испытание банды – добраться до этой банды. Царёв плакал внутри от двадцатой лестницы на его счету, ноги уже еле шевелились: если раньше его настрой был волнительный, то сейчас ему было, мягко говоря, всё равно на то, что с ними станет. У Константинова были примерно те же чувства, последние два этажа, парень добирался на четырёх ногах.