– Но что мне делать, если я не выйду замуж?

– Вы можете устроиться на работу. Или поступить в университет. Какие предметы вам нравились в школе?

– Учителя приходили ко мне домой. Но я всегда очень любила искусство. – Иоланта засмеялась. – Правда, я не настолько талантлива, чтобы стать художницей.

– Этого никогда не знаешь.

– Вы, видимо, большой оптимист.

– Мне просто не нравится, что такая молодая девушка, как вы, отказывается видеть свои возможности, – усмехнулся Алекос.

– Конечно, я кажусь вам очень молодой и наивной по сравнению с большинством присутствующих здесь женщин. – Она кивнула в сторону толпы изысканных гостей и криво улыбнулась.

– Большинство этих женщин пресытились удовольствиями, – ответил Алекос. – А вы – как глоток свежего воздуха. – Ее неумение притворяться, ее невинность интриговали и завораживали его. Алекос понял, что независимо от того, какое будущее ждет эту девушку, ему бы не хотелось, чтобы она утратила свой оптимизм, чтобы тот огонь, который он в ней видел, угас на алтаре семейных обязанностей.

Музыка закончилась, а Алекос совсем не хотел уходить от Иоланты; неожиданно для самого себя, он спросил:

– Не хотите ли глотнуть свежего воздуха на террасе?

Иоланта окинула взглядом бальный зал, прежде чем снова взглянуть на него, немного подумала и ответила:

– Да. С большим удовольствием.

Все казалось Иоланте волшебным, нереальным, как будто она в любой момент проснется и снова окажется в своей спальне.

Беседа с Алекосом доставляла ей огромное удовольствие. И он смотрел на нее с таким неприкрытым мужским восхищением! Но самое главное, он слушал и, как ей казалось, понимал ее.

Взяв Иоланту за руку, Алекос повел ее к открытым настежь французским дверям. Он отодвинул в сторону легкую штору, и Иоланта шагнула на террасу. Девушка положила руку на каменную балюстраду, вдохнула теплый воздух и прислушалась: редкие гудки машин, долетавшие с улиц, звуки музыки из бального зала, женский смех и голоса мужчин, дыхание ночи – все это волновало ее.

Когда Алекос оказался рядом с ней, и они, касаясь друг друга плечами, стали смотреть на город, по спине Иоланты побежали мурашки. Ярко освещенный Акрополь на фоне темного неба служил прекрасным задником для узких, поднимавшихся террасами улиц и домов Плаки.

– На самом деле я ничего о вас не знаю, – с тихим смехом произнесла Иоланта. – Кроме того, что вы жаждете справедливости.

– А что бы вам хотелось узнать?

– Все. Вы живете в Афинах?

– Да.

– Чем вы занимаетесь?

– У меня своя фирма, «Деметриу тех».

– О! Это звучит… – Иоланта попыталась найти подходящее слово, но в голову пришло только, – интересно.

– Так и есть.

– Я плохо разбираюсь в IT.

Компания отца Иоланты занимается разработкой информационных технологий, но Талос считал, что женщинам не место в мире бизнеса. Он объяснял это тем, что просто хочет уберечь дочь от таких хлопот.

– И как же вы хотите устроить свою жизнь? – спросил Алекос.

– Мне бы хотелось посмотреть мир, – ответила Иоланта. – Поехать в Париж или в Нью-Йорк. – Она представила, как делает карандашные наброски на Сене или в Гринвич-Виллидж… Но с таким же успехом она могла представить себя на Марсе. – Я хочу жить своей жизнью и поступать по-своему.

– Как сейчас? – мягко спросил Алекос. Он провел пальцами по ее щеке, заставив вздрогнуть от этой удивительной, пусть и краткой близости. Иоланта почувствовала, как в один миг все ее тело вспыхнуло огнем.

– Да… – шепнула она. Ей хотелось, чтобы он снова прикоснулся к ней, хотелось снова ощутить эту внезапную ошеломляющую близость. – Я думаю, – сказала она с коротким нервным смешком, – что это самое удивительное, что со мной когда-либо происходило.