Вообще, в Премиуме мне нравится учиться, здесь расширенные списки предметов, не только те, что нужны для будущей профессии, но и сопутствующие занятия тоже довольно интересные. Они расширяют кругозор, учат мыслить полнее и рассматривать проблему со всех сторон. Право мне нравится, пригодится в дальнейшем. Слушай, Маша, слушай, что говорит Петр Александрович, говорила я себе.

Говорить-то говорила, но мой разум словно впал в спячку, оказался накачан гормонами и адреналином, отказывался работать и запоминать информацию. Я сидела с ужасной кашей в голове и только вздрагивала всякий раз, когда на меня смотрел Марк.

Это было мучение.

Хотела бы я запретить собственному телу отзываться на его долгие, убийственно пристальные взгляды.

Но он быстро смотрел на меня и грудная клетка начинала ныть. Удар. Удар. Выстрел. Хлесткая удавка вокруг шеи…

Вот так я чувствовала его взгляды.

На середине лекции ощущала себя растерзанной, измотанной, уставшей.

Я даже не могла вести конспект, ручка вываливалась из рук всякий раз, когда я бралась за нее. Пальцы дрожали, немели.

Боже, прекрати эту пытку, взмолилась я в отчаянии и прикусила щеку до крови, чтобы прийти в себя.

В очередной раз попыталась записать хотя бы одну строчку из лекции Петра Александровича.

Но в этот момент Марк посмотрел на меня, снова исподлобья.

Он подпер щеку пальцами и смотрел на меня, как на ценный экспонат на витрине ювелирного магазина. Словно я была ценнейшим бриллиантом, а он хотел меня украсть. Выкрасть, но только для того, чтобы извалять в грязи и уничтожить…

Ручка выпала из вмиг ослабевших пальцев, покатилась по наклонной парте и упала на пол.

Я наклонилась за ней, желая достать незаметно, но пальцы лишь чиркнули по округлому гладкому колпачку. Ручка завалилась еще дальше. Мне пришлось присесть на корточки и поползти за ней под стол.

Внезапно сверху раздался оглушающий грохот.

Бум-с!

От неожиданности я подпрыгнула под столом и ударилась макушкой о нижнюю поверхность.

Раздались громкие, язвительные вспышки смеха.

— Миронова! — процедил полный льда голос лектора. — Моя лекция достойна того, чтобы ее слушали, как подобает всем прочим студентам — сидя на сиденье и внимая потоку знаний, которые я намереваюсь вложить в головы студентов. Вне зависимости от их происхождения и материального состояния, — подчеркнул преподаватель и снова громыхнул учебником по столу. — Поднимайтесь немедленно!

— Извините! — ответила я пересохшим голосом и поднялась.

Мой взгляд внезапно оказался на уровне ширинки брюк преподавателя. Я заметила, как он недовольно постукивал пальцами с полированными ногтями по столу и смотрел на меня сверху-вниз, свысока разглядывая, как букашку.

— Долго мне еще ждать?

— Простите.

Я протиснулась между телом преподавателя. Он словно нарочно ни на сантиметр не сдвинулся, создавая ситуацию, в которой мое тело чиркнуло о его бедра.

В этот же миг я услышала недовольный, быстрый и шумный выдох, заскрипело дерево. Мое сердце застучало быстрее. Я немного воровато посмотрела в сторону Марка: он откинулся на спинку сиденья и смотрел на меня с ненавистью, презрительно скривив губы, потом перевел взгляд на преподавателя. Взгляд Абрамова налился опасной темнотой. Парень сжал пальцы в кулак, и на его предплечьях забугрились мускулы под белоснежной рубашкой.

Это выглядело… дико, опасно и очень сексуально. Я испытала странный, жаркий позыв в самом низу живота.

Почти на грани обморока я села на свое место.

Преподаватель же снова обратился ко мне по фамилии.

— Миронова, так?

Преподаватель смотрел на меня, поджав и без того тонкие губы. Его холодный, рыбий взгляд скользил по моему лицу, опустился в район груди и задержался на области декольте.