Если это не Шмидт, то кто тогда? Кто сказал этим двоим ограбить меня, но при этом не тронуть? Господи, я ничего не понимаю!

 – Погодите, – начинаю вяло, аккуратно. – Давайте поговорим? Что вам нужно? Деньги? Сколько? Если вы не от Шмидта? От кого? Или сами пришли?

 – Ты смотри, какая болтливая, – раздаётся сверху. – Не, девочка. Вопрос «сколько» здесь неуместен. Мы заберём всё, что у тебя есть. Эй, ну что ты там, нашёл?

 Паника бьёт где-то в висках. Давление поднимается. Лицо пылает.

 Это не старик. По их словам.

 Тогда… Да что вообще происходит?!

 И этот глупый приказ!

 – Пять сек. На трусишки тут наткнулся, – гогочет. – Эротишненько. Ух, а вот это…

 – Перестаньте! – не выдерживаю. Это ни в какие рамки не лезет! – Отпустите и проваливайте отсюда! Я вам ничего не должна! Я пойду в полицию, и вас посадят за решётку!

 – Ты смотри, как разбушевалась! – мои слова поднимают отморозку настроение. – Ну, иди, чё. Держать не будем. Нам пох вообще.

 Я выпадаю в осадок.

 Затихаю и не знаю, что и сказать.

 Им всё равно на меня, на полицию. Они пришли за тем, что портит жизни людей – деньгами.

 – Вы не имеете права!

 – Ага, – спокойно.

 И, если мужчина, что придавливает меня к полу своим телом, сейчас невозмутим, меня колошматит. Всю трясётся от страха, злобы и нервов.

 Они всё заберут. И нет больше тех денег, которые я должна Рихтеру.

 Да пропади ты всё пропадом!

 Тот день, когда я взяла этот шприц в руки!

 – Нашёл, – огорошивает. Я застываю. Меня ведёт на полу из стороны в сторону, но я всё равно замираю. Да, я не прятала деньги. Потому что не думала, что меня могут ограбить. Ещё и найти. Моя квартира в другом конце города…

 Тем более совершить всё это по заказу. Кто это, если не Шмидт? Рихтер? Узнал, что я всё собрала?

 Но зачем он тогда помог мне?

 Нет, это точно не он. С кем у меня были ещё проблемы? Каспар? Вряд ли я ему вообще нужна. Мы виделись всего два раза и то… Он знает только моё имя.

Кёлер… Он странный. Очень. От него не знаешь, чего ожидать, но он может сделать всё, что угодно. И ведь… Ему я не досталась на день рождения. 

– Валим, – голос второго бугая раздаётся в коридоре.

 – Всё забрал? – уточняет другой.

 – Ну, канеш. Я что, зря приходил, что ли? Проценты нам отстегнул, – и опять этот ржач, который добивает.

 Я не верну долг Рихтеру. Потому что теперь у меня банально ничего нет. Всё, что у нас было собрано всей семьёй, мы отдали. И теперь все сидят без денег. Кама немного оставила себе, но толку с них? 

 Мне даже стыдно будет посмотреть в глаза Каролине, когда она узнает, что её евро сейчас медленно уплывают за дверь.

 Мужик встаёт с меня, но вместо того, чтобы уйти вслед за тем вором… Присаживается рядом со мной на корточки. А я не хочу вставать. Потому что как только сделаю это, расплачусь. Горькие слёзы уже подступают к глазам.

 Обидно.

 Столько времени, столько сил… и всё впустую.

 Стальная хватка оказывается на длинных волосах. Амбал тянет за них, заставляя запрокинуть голову назад.

 – Знаешь, девчонка, – произносит поучительным тоном. – Не люблю русских, поэтому без обид.

 Я ничего не понимаю.

 И как только ладонь с мою голову обхватывает затылок… Половину лица простреливает адской болью.

 Зажмуриваюсь, шиплю и всё, что слышу – отдаляющиеся шаги.

 Он… Ударил меня об пол! Головой! Из-за чего всё вокруг кружится. В глазах темнеет.

 И пока пытаюсь прийти в себя в квартире с открытой нараспашку дверью, я остаюсь одна…

 Рихтер 

 – Выбор был плохой, – протягиваю пачку денег. Нет, с этой девчонкой я точно разорюсь. – Ей стало плохо, она ушла. Просила передать.

 Шмидт растерянно смотрит на сорок кусков перед ним. Хотел добавить ещё, но подумал, что слишком палевно. Откуда у девчонки, что собирает повсюду деньги, ещё? Накинуть. Как компенсацию.