– Фух, прям! – отмахнулась она. – Ты же носишься целый день, как ужаленный, ничего толком не ешь! Так хоть вечерком! А то худой, как жердь, а девкам, знаешь чего надо? Чтобы в мужике сила была! О. То-то же! – поучительно качнула пальцем. – Так что давай, давай, жалюшка, – и подпихнула мне полную миску горяченьких, сочных котлеток, – кушай. А попозже ещё и поужинай!

– Уговорила, – засмеялся я и цапнул одну. Просто конец света, френды! Родину же продать можно! Так готовить умеет только няня, никакой ресторан не сравнится. Я кайфовал, активно демонстрируя своё восхищение, а няня смотрела на меня, довольная, и в глазах её плескалась любовь. Так же как в далёком детстве. – Тебе кстати задание бабАнь: надо комнату приготовить. Думаю спальню, что с окнами во двор, она попросторнее. Ко мне завтра гостья приедет… – И вот сейчас будет самое интересное. На старт, внимание… – Невеста, бабАнь.

Марш!

– Ох ты, Господи! Наконец-то! – всплеснула руками бабАня, и засуетилась, бестолково бегая между плитой и холодильником. – А я уж и не думала, что дождусь! –  наконец вытерла руки об фартук и уселась напротив меня. Подпёрла подбородок ладонью. – Ты ешь, ешь… Ну а кто же она, Паш? Та, что тебе по вечерам названивает? Даня? Дэни? Как её?

– Нет, бабАнь. Другая.

Няня качнула головой, и я напрягся. Морали? Ну нет. Только этого мне сейчас не хватало!

– Ах ты ж засранец! Разве так я тебя воспитывала? Значит, двум девкам головы морочишь? – погрозила мне пальцем, пытаясь изобразить строгость. Не получалось. Глаза выдавали радость. – И не совестно?

– БабАнь, Дэнни просто подруга, да к тому же она по-русски ни полслова. Представляешь, будут у тебя внуки, которые даже «бабАня» не смогут сказать?

Она пытливо сощурилась:

– Ох ты быстрый какой! Не успел приехать – а уже невеста, не успел заженихаться – а уже про детишек…

– Ну так чего тянуть-то, бабАнь? – как можно проникновеннее вздохнул я. – Мне лет-то сколько? Сейчас вместе поживём, через месяц поженимся, а потом сразу трёх карапузов – одного за другим. Ты как, справишься или другую няню нанимать будем?

– Я тебе найму! – строго прикрикнула она. – Ишь, засранец! – Но не удержалась, тут же расплылась в счастливой улыбке. – Пашенька, жалюшка ты мой, если бы ты знал, как душа-то за тебя болит! Смеёшься… Эх, ты! Бабка, может, только о тебе и молится, а тебе всё хиханьки… – встала, и, протянувшись через стол, ухватила меня за щёки. Я подался навстречу, и мы коснулись лбами: – Вот если собрался жениться, так и женись, понял? Хватит уже бобылём-то! И девкам бошки больше не морочь, одну выбери, которая по сердцу – и чтобы на всю жизнь! – Глаза её влажно заблестели. – А я за вас обоих молиться теперь буду! – и смахнула не удержавшуюся-таки слезинку.

Помолись, бабАнь, помолись. Но главное – не забудь рассказать счастливую новость Лильке! И покрасочнее, бабАнь, как ты умеешь. Пусть тоже порадуется за пасынка.

***

Комнату выбирал с рассчетом на то, чтобы быть поближе к «любимой» мачехе, чтобы сподручнее было ублажать её нежный слух непотребством музыки забористого траха. Ох, как я это завернул! Поэт, блин. Но суть понятна – пусть стерва нервничает. Пусть думает, что всё по-настоящему.

Осталось только кровать побольше заказать, чтобы МиниБосс не психанула сходу. Да и мне, собственно, чем дальше от её крепкой попки, тем лучше.

От мысли о том, что придётся спать с ней в одной постели ком в горле вставал. И не только ком. И не только в горле.

Поэтому – чем шире кровать, тем спокойнее… на душе. Угу. А вообще, переусердствовал я сегодня, испугал, кажется. Не надо было так орать. Но, блин… Моцику меньше недели! Да и как можно было догадаться выламывать зеркало? Зачем?! А пинать? Хотя… По большому счёту Ленка просто пошалила. Зеркало – это же, по сути, херня. Пятьдесят штук деревянных, две недели ожидания – и запчасть приехала, а вот расплющенное тачкой рыжей суки колесо и погнутая стойка… Почувствовал, как с новой силой плеснула злость. Ну ничего. Недолго ей осталось.