– Разве, выбор пути наименьшего зла, не есть акт доброты?

– Убивать сотни, чтобы спасти тысячи. Рисковать жизнью младшей сестры, чтобы получить необходимый вариант будущего. Спасать предка королей Аренхолда, дабы она убила неугодных... – Внезапно, повысила Сандра тон. – Это всё лишь малая часть моей сущности. Прежде показать будущее меня предупреждали, что человек этого не выдержит, именно поэтому мне пришлось отринуть понятия добра и зла, справедливости и несправедливости. Я повторюсь. Сейчас мир нуждается не в благодетели, а в хладнокровном мяснике, чей выбор будет спасать одних и убивать других. Теперь закончим на этом, дальше придётся идти пешком.

– Ради спасения незнакомцев ты отреклась от своих идеалов, пожертвовала своей жизнью и рискуешь жизнью близкого человека. Вынужденно стала мясником и теперь презираешь себя за это. – Слезая с лошади, продолжил тень. – Если ты до сих пор не жалеешь о своём решении то, пожалуй, ты самый добрый человек из всех, кого я встречал.

– Я не намерена с тобой спорить. – Вновь принимая помощь от Елеазара, слезла Сандра. – Нам туда.

7. Севастьян, темница подсудимых.

Что чувствует несправедливо обвинённый ожидая трибунала, который ещё никогда никого не оправдывал? В начале Севастьян чувствовал разочарование, потом злобу, а теперь и вовсе чувствует себя преданным. Попади в такую ситуацию любой из десятка его хороших знакомых в гильдии, он бы до конца отстаивал их невиновность, даже если бы это значило пойти против всех.

– Ну, и что ты теперь будешь делать? – Навязчиво спросил старик из амулета. – С твоими способностями ты можешь попытаться выбраться отсюда.

– Исключено... Тогда мне придётся сражаться, а это уже слишком.

– У нас нет времени. Даже если тебе придётся кому-то навредить, на кону стоит гораздо больше жизней.

Внезапно в коридорах тюремных камер раздался уже знакомый топот тяжелых охотничьих сапог. Когда никто не видел дневальный вёл себя совсем иначе, не как охотник и не как согильдиец, скорее как настоящий тюремщик. Несмотря на то, что трибунал ещё даже не разбирал «преступление» Севастьяна, он уже относился к нему как к трусливому предателю.

– Радуйся падаль, глава гильдии снова тебя спас. – Злобно говорил дневальный, открывая замок. – Агеон сказал тебе зайти в трапезную и поесть.

– В зеркале ты падаль увидишь. – Впервые в жизни нагрубил Севастьян согильдийцу. – Тем, кто излишне заигрался в тюремщика, не место в гильдии.

– Это таким как ты тут не место!!! – Прижал дневальный некроманта к решётке. – Советую тебе собрать вещички и бежать отсюда как можно быстрее, как ты это умеешь.

– А то что? – Убрал Севастьян цепкую руку дневального со своей одежды.

– Дождись ночи и узнаешь... Поверь, с трибуналом или без, предатели тут долго не живут. – Многозначно произнёс охотник и ушел, не оборачиваясь.

Севастьян пребывал явно не в том настроении, чтобы лишний раз с кем-то разговаривать, а тем более что-то доказывать. Кроме того он и без всяких угроз подумывал уйти из гильдии... Любая гильдия это в первую очередь соратники и такие соратники как тут ему и даром не нужны. В этом он убедился сполна, когда по пути в трапезную вновь и вновь ловил на себе брезгливые взгляды тех самых «соратников». Теперь даже те, кто раньше сомневался, начали верить, что Севастьян предатель. 

Как назло, время близилось к вечеру, поэтому в трапезной сидела целая куча народу. Стоило Севастьяну зайти, как часть охотников тут же обратили на него внимание, причём слишком пристальное. Чтобы лишний раз не идти на конфликт, некромант даже специально отвёл взгляд, но и это не помогло. Вскоре с одного из столов поднялись три охотника и неторопливо двинулись в сторону Севастьяна.