Время доходило десять утра, давно я так поздно не вставала. Но я выспалась и это лучшее, что могло со мной произойти за этот, ещё не начавшийся день. Потянулась и побрела на кухню в поисках кофе.

Мама уже что-то пекла. Неугомонная женщина. Интересно, ей это когда-нибудь надоест или она до самой старости будет жить на кухне? Отца же в зоне видимости не было.

– Доброе утро. Ты вообще устаёшь?

– Доброе утро, милая. А от чего уставать? Мне только в удовольствие. – Она легко улыбнулась и продолжила что-то мешать.

Я потянула носом, но так и не поняла, что она готовит. Навела себе кофе, и снова присела за стол, сложив под себя ноги.

– А где папа?

– Не знаю, с утра как ужаленный выбежал из дома, не успела даже спросить куда, может случилось что.

– Не звонила ему?

– Нет, потом сам расскажет. – У неё был какой-то затравленный взгляд, будто она что-то знала, но меня не желала посвящать в подробности.

– Мам, у тебя все в порядке? Что между вами происходит? Вы чаще стали ругаться или не говорить друг с другом вообще.

Она нервно вздохнула, но отвечать не стала.

Всё-таки, мне не хотят говорить правду, что бы я у неё не спрашивала.

Жаль, но насильно мил не будешь. Придёт время, расскажет сама. Я легко поцеловала её в щеку и все-таки заметила её труды кулинарии. Оладьи выглядели вкусно, но есть мне не хотелось.

А вот принимать душ с утра просто великолепно. Сон снимает моментально, да и чувствуешь себя свежим в течении всего дня. Пока я приводила себя в порядок, из комнаты услышала звонок телефона. Путаясь в полотенце, я побежала на звук, чтобы ответить на звонок. Входящий вызов показывал главного врача.

– Нет. – Выдохнула я в трубку.

– Что нет?

– Не смей говорить мне, что мне нужно появиться на работе, я этого не вынесу.

– Нет, на работе ты мне не нужна, но разговор все же по работе. – Он подождал несколько секунд и не услышав моего ответа продолжил. – Я не могу найти документы на нашего неизвестного. Ты говорила, что положила их на стол, но я все разобрал, нет ничего.

Вдохнув от облегчения, что мне никуда не нужно бежать, хотя бы сегодня утром, я ответила:

– Посмотри на моем столе, полагаю ты не догадался туда заглянуть.

– Нет, эта мысль не пришла мне в голову. Я посмотрю, спасибо.

– Это всё? – Уже без доли терпения, сказала я.

– Нет. Скрой свое недовольство и немного послушай. Мы немного покопались и нам удалось выудить немного информации об этом человеке.

– У меня рабочий день завтра утром, может это подождёт?

– Нет, в общем, зовут его Николай Иванович Г, тридцати лет, жил со своей супругой Анной, детей нет.

– Г значит. То есть ты, мне, позвонил с утра, обсудить работу, о которой я категорически не желаю слушать сегодня, и не можешь мне предоставить полный отчёт!? Ты совсем обнаглел?

– Григорьев, его фамилия Григорьев. Прекрати на меня орать. Так вот, его жена скончалась через пару дней после его исчезновения. В общем наш не известный, теперь известный, но заниматься его похоронами все равно некому. Если в течении ещё трех, четырёх дней никто не объявиться, мы дождёмся разрешения на кремацию и дело с концом. А то лежит, только место занимает.

– Так говоришь, будто он твоё место занял. Всё-таки совести у тебя нет совсем. – Я громко вздохнула. – Ладно я тебя поняла, завтра займусь документами на разрешение, а там будем ждать. И не звони мне больше. – Я отключилась.

Надо же. Вся информацию могла подождать и до завтра. Ему там скучно, что-ли… Никакого покоя даже в заслуженный выходной.

Раз уж я проснулась в прекрасном настроении, никто не посмеет мне его испортить. В обед я убежала в магазин. Нужно было набрать мелочей для дома. В моё отсутствие никто не пополнял запасы, так как нужны они были в основном мне. Набрала три пакета всякой ерунды и уже поспешила домой, как через двери супермаркета обнаружила дождь. Неприятность застала не вовремя и вместе с остальным потоком людей, которые тоже не хотели мокнуть, осталась переждать его в холле магазина.