Марина и понять не успела, когда поняла, что желает получить не просто тело и сердце этого мужчины, но хочет покорить и его душу, чего раньше она никогда не испытывала ни к одному мужчине. 

В Камиля же она хотела добраться до чего-то таинственного, сокровенного, до того, что невозможно просто так потрогать и почувствовать, прикоснуться к тому, что скрыто глубоко в нём и доступно лишь избранным. Она хотела быть для него такой избранной. 

Она любит его, предательское сердце влюбилось, даже не спросив, так неожиданно, так не вовремя, совсем не в того мужчину.  Но она его любит, хоть и не понимает, как могла полюбить такого, как он. Разве такое возможно? Но сердце разрешения не спросило, само приняло решение. Ведь только сердце способно увидеть истинную любовь, но для этого надо научиться слушать его, а не искать глазами истинные чувства. Глаза не видят настоящей любви.

Марина знала, что никогда по своей воле не оставит Камиля, пусть он бандит, но он её бандит. Она будет с ним, потому что любит, даже вопреки здравому смыслу, потому что только надуманная любовь поддаётся укрощению, истинная же не слушает приказов и спастись от неё нельзя.

- Марин, я распорядился, чтобы все твои вещи развесили и разложили. Не хочу, чтобы они и дальше здесь валялись в пакетах. К тому же, полагаю, что теперь тебе ими будет гораздо удобней пользоваться, - говорил он, подводя её к огромному шкафу.

Распахнув его, показал на вещи, разложенные по своим местам. Их было немало и чего здесь только не было. В жизни у Марины никогда не было столько вещей, да ещё таких дорогих и красивых.

- Это слишком, Камиль, - она улыбнулась, покачав головой.

- Нет, милая, в самый раз. Я хочу, чтобы моя женщина блистала.

- Чем больше мы ценим вещи, тем меньше мы ценим себя, Камиль. Вещи – это лишь оболочка, но важна именно начинка. Мне не нужно всё это, правда.

- Ты несомненно права, птичка моя. Но и самая лучшая начинка должна иметь безупречную обёртку. Моя женщина должна иметь самое лучшее.

- Камиль, а ты не думал оставить всё это?

- Что?

- Ну, изменить образ жизни…

Он засмеялся, словно она снова очередную глупость сказала.

- Милая, я такой, какой есть и другим не стану.

- Пусть измениться можно не всегда, но стать лучше – можно. Камиль, ведь дурные качества и поступки человека зависят только от него самого. Ты же можешь…

- Марина, я не желаю обсуждать с тобой эту тему, - строго процедил он, -  не суй свой маленький носик туда, куда не стоит совать. Уяснила?

Она отвела в сторону взгляд, его грубость была неприятна, он снова указал ей на её место… на то незначительное место, которое она занимает в его жизни.

- Малышка, - он взял в ладони её лицо, заглядывая в глаза девушки, - ты ничего в этом не понимаешь, там, где сражаются сильные – слабые тонут. Жизнь – это борьба и по другому никак.

- Да, Камиль, борьба, только хорошо, если после этой борьбы ты сумеешь остаться человеком, - она резко отошла от него, нахмурившись, прожигая своими огромными глазами.

Камиль вздохнул, эти глаза просто захватывали в сладостный плен, в них можно было раствориться и погибнуть. В этих горящих голубых глазах горел огонь, живой и бурлящий.

Камиль взялся за ручку двери. Впервые его мужское самолюбие было очень уязвлено. Он мужчина, у него всегда была железная выдержка, он умел держать себя в руках при самых разных обстоятельствах. Но, когда Колибри смотрит на него так, как сейчас, он теряет самообладание. Появляется лишь потребность прикасаться к ней, целовать, обнимать. Его самолюбие отступало перед той страстью, которую он испытывал к этой юной красивой женщине.  Это его бесило, с этим необходимо было что-то делать. Такая зависимость опасна.