– Не пойму тебя Виталий, посуду помыть, что не можешь?

– Иногда, когда чистой нет – спокойно ответил Виталий, не понимая, что нашло на старика и какая ему разница: мыта или не мыта посуда, вместе с этими кружками.

Наконец-то Демьян поставил отмытые кружки на стол. Вениамин терся своей полосатой шкурой об единственную ногу Демьяна. Периодически и как-то своеобразно мяукал. Виталий в течение минуты наблюдал за этим, затем решил прогнать Вениамина, но Демьян заступился за божью тварь, произнеся.

– Ты что кота совсем не кормишь? Не вижу я кошачьей миски нигде.

– Галина ему на газете дает пожрать.

– Он у тебя ест только, когда Галина приходит?

– Да, я его не кормлю. Он у меня ничего и не просит никогда.

– Бедный кот, не позавидуешь.

– Он голодный не бывает. Галина каждый день у меня бывает – как бы оправдываясь, произнес Виталий.

– А сейчас она где? Хотел я на неё посмотреть, а то бабы наши говорят разное, а я её и не видел ни разу.

– Что на неё смотреть, баба как баба.

– Пьет сильно?

– Не откажется, если нальешь.

– Ладно, что теперь. Сейчас жизнь такая, хочешь, не хочешь, а как говорится куда деваться.

Виталий не стал комментировать слова Демьяна. Ему не хотелось продолжать разговор, связанный с Галиной. Да и Демьян выяснил всё, что хотел. Поэтому больше ничего не спрашивал, а занялся наполнением кружек вином.

– Меньше мне – произнес Виталий, чувствуя, что оказавшись в тепле, стал быстро пьянеть.

– Слабый ты Виталик, ну да ладно.

– Тебе больше достанется – добродушно, насколько это было возможно, произнес Виталий.

Такая позиция собутыльника понравилась Демьяну и он даже прокряхтел с довольным видом.

– Поесть хотел, чего ничего не берешь? – спросил Демьян.

На грязном столе лежали их продуктовые покупки. Виталий послушавшись Демьяна взял из пакета одну конфету, положил её в рот и стал с полным безразличием смотреть, как Демьян отрезав несколько кусков колбасы, начал ублажать Вениамина. Тот был готов запрыгнуть старику на голову, но ограничился лишь коленом здоровой ноги.

– А этот знакомый твой, в гости заходит или как? – вновь вернулся к интересующей теме Демьян, который по своей природе был склонен к излишней болтовне, особенно, когда дело имело под собой основу в виде спиртосодержащего зелья.

– Один раз он приходил, и то долго не был – спокойно ответил Виталий.

– Видимо, ты его не очень любезно встретил, вот он и не хочет к тебе заходить – попытался пошутить Демьян.

– Нет, он сам мне сказал: что хочет просто посмотреть, как я живу.

– Ну и что, понравилось ему.

– Не знаю, он посмотрел и ушел к себе.

– Он, как я понимаю, рядом живет.

– В соседнем доме.

– Постой, это где? У тебя соседний дом давно брошенный стоит.

– Там он и живет.

– Ты Виталя ерунду не собирай, как он там жить может.

– Я точно не знаю, но он всегда там бывает.

– Пойдем тогда посмотрим. Заодно и познакомлюсь с ним.

– Он не выйдет, если кто со мной будет. Не любит он того. Я один раз хотел его с Галей познакомить, но он не вышел, а потом мне сказал: ненужно этого, сейчас ненужно.

– То есть не понравилась ему твоя Галина.

– Я не знаю, может он её и не видел.

Прошло какое-то время. Несмотря на то, что Виталий уменьшил свою дозу, он первым отключился, попав в объятия пьяной дремоты, которая еще не была сном, и случалась с Виталием довольно часто, от того, что пил он слишком много, делал это всё более настойчиво. И совсем неудивительно, что спиртное раз за разом требовало от Виталия своего, надежно подстраивая под себя все физиологические процессы. Демьян в пьяном виде спал и вовсе не более часа, и то этот час случался только на первоначальном этапе пьяного заплыва. Если Демьян употреблял не первый день, то двадцати минут ему хватало с лихвой. Затем он поднимался, жадно курил, принимал внутрь еще один стакан. После чего в течение пяти минут разговаривал сам с собой, но если никого не было рядом. Затем повторял процедуру с курением и приемом спиртного, но после второго акта отключался на очередные двадцать минут. Так по кругу, на несколько суток. Пока не замкнут в голове контакты самосохранения, и Демьян не начнет болезненно перестраиваться, уменьшая дозу, и проклиная всё видимое и воображаемое одновременно.