– А вы весьма оперативны, Татьяна, – пристально глядя на меня, заметил Стрелецкий. – Пожалуй, при необходимости я непременно воспользуюсь вашими услугами.

– Да ради бога, – откликнулась я с готовностью, – двести долларов в сутки, и я возьмусь практически за любое дело. Сейчас я могу вас подбросить до центра. А мне нужно кое-что сделать во Фрунзенском районе. Информировать вас, Валерий, я буду так же – по телефону. Номер моего сотового у вас тоже есть. Так что решайте.

– Я на самом деле не ожидал, что женщина-детектив за такое короткое время успеет сделать так много, – продолжил меня расхваливать Архипов.

Я сама об этом прекрасно знаю, поэтому подобными заявлениями меня не удивишь.

– Это уже попахивает дискриминацией по отношению к женщинам, занимающимся частным сыском… – заявила я без тени смущения, а потом обратилась к Стрелецкому: – Еще один вопрос. Поскольку я не знаток антиквариата, то предпочитаю расспрашивать обо всем, чего не знаю.

– Спрашивайте все, что вам угодно, – кивнул головой Артем.

– А есть ли смысл подменять статуэтку? Допустим, Валерий получил бы назад поддельную Мару. Но кто купит одну, даже подлинную, если фигурки парные?

– Да кто угодно, – ответил сам Архипов. – Хоть я не профи, но уж в этом разбираюсь. Бронза сейчас очень ценится, даже новички-коллекционеры пытаются приобрести хотя бы по одному, по два предмета.

– Возможен и второй вариант, – дополнил Артем. – Если одна подлинная статуэтка есть, по ней можно изготовить хорошую копию, поскольку они абсолютно идентичны. А дальше можно продавать.

Все неясности на этот момент были разрешены.

В конце концов я поехала к Кире. Он уже ждал меня, помешивая ложечкой сахар в стакане холодного чая.

– Ну как? – задал он вопрос, совершенно ничего не обозначающий, и предложил мне стул напротив. Потом достал второй прозрачный стакан, упаковал его в подстаканник, сразу напомнивший мне поезд дальнего следования, налил в него мутноватой жидкости, все так же молча и сосредоточенно на меня глядя. Придвинул чай мне.

Откинувшись на спинку стула, я подумала о том, как хорошо, что когда-то я набралась смелости и покинула стены прокуратуры, где некоторое время работала. И почему наши доблестные правоохранительные органы всегда пьют, когда не пьют что-нибудь покрепче, такую вот бурду, называя ее чаем?

– И это ты называешь чаем? – спросила я, отхлебнув предложенного напитка.

– А чем не чай? Ты, вообще, сюда за чем пришла?

Я поняла – подполковник милиции Владимир Кирьянов не в духе. Но старым друзьям можно простить абсолютно все, а о таких мелочах, как чай, по вкусу больше напоминающий запаренную солому, и говорить нечего.

– Нужно кое-что быстренько проверить. – Я извлекла добытые улики из сумочки. – Все, что только можно снять с этих вот вещей.

Киря недовольно поморщил нос:

– Ладно, как только смогу, так отправлю. Результаты не раньше вечера. Можешь даже не уговаривать, по-другому не получится.

Такой расклад меня вполне устраивал. Пусть результаты будут к вечеру, пока я могу заняться другими, не менее важными делами.

Сейчас мой повышенный интерес вызывали два персонажа – Игорь, жених дочери Гробовского, и курьер. Хоть Элеонора Наумовна и не сумела сказать точно, заходил ли курьер в кабинет ее мужа, я сделала предположение, что вполне мог.

Где его разыскивать, неизвестно, но, наверное, стоит нанести очередной визит в «Лавку древностей» и посмотреть на всю историю с другой стороны. Сумки, как выяснилось, были у всех, кто приходил к Витольду Модестовичу. При Самохине был дипломат, неизвестный явился со свертком и в длинном плаще, так что при желании спрятать статуэтку Мары ему тоже не составило бы большого труда.