– Ну ладно… идейная, – хохотнул Олег. – Иди к нам. А то у меня уже брови зачесались.

Сумки с продуктами, звякнув стеклом, успокоились под скамейкой.

Ненадолго.

Вскоре на столе появилось вино, съестное, так как одна пожаловалась, что внутри у неё всё застыло. Ребята дружно набросились на еду, зазвенели стаканы. Между обитателями подвала и гостями завязалась оживлённая беседа. Вдруг одна из девушек вскочила и со смехом начала читать стихи:

«У меня нет попы,

у меня нет тить.

Я должна работать,

чтобы как-то жить».

Когда от выпитого у ребят заблестели глаза, конопатая деваха, призывно приподняв бровь, с предыханием заявила:

– Я сюда, что хавать пришла, стихи слушать? Пора поразмять копыта.

Мишка решил, что, по-видимому, это означает пора прогуляться. И действительно, девушки встали и пошли призывно качая бёдрами, но в другую часть подвала. Вслед за ними поднялись несколько старших пацанов.

– Не знаю куда, но знаю, что с вами, – закокетничала конопатая и строго, но нарочито томно, добавила. – Женька пусть будет первым, Петька вторым, потом… потом без разницы.

Вскоре из соседней комнаты послышалось хихиканье, возня, приглушённый девичий шёпот: «Дураки, только не так… я сама».

Задорно визжит конопатая. Но Мишка был слишком измучен и его отяжелевшие веки медленно, сами по себе закрывались. Под оживлённое жужжание голосов он мягко провалился в тёплую, чёрную яму.

Утром Олег подошёл к Мишке:

– Мы тут с пацанами покумекали. Можешь остаться у нас… если пройдёшь испытание.

– Какое? – коротко бросил парень.

– Раздеваешься до пояса. Мы закрываем тебя в комнате с крысой, – стал пояснять Олег. – Дадим лопату. Ты должен прибить крысу, но можешь постучать в дверь. Мы тебя выпустим. Не испугаешься – останешься с нами.

– Лопату, – Мишка стал снимать рубашку.

– Когда крысе некуда деваться, она атакует, – шепнул Генка. – И помни, эта тварь прыгает вверх на целый метр…

Мишка убил крысу и остался жить в подвале. А позже узнал, как и чем живут его новые товарищи.

Кражи, грабежи одиноких или пьяных прохожих, попрошайничество – составляли основной источник их существования. Алкогольные напитки, клей, наркотики, молодые проститутки скрашивали жуткое существование и долгие ночи. Но для Мишки всё это было необычно, а точнее – дико.

Он не участвовал в ночных «гулянках», потому как спал словно убитый. Зато уже с раннего утра его можно было увидеть на вокзале, где Мишка помогал пассажирам таскать тяжёлые чемоданы и огромные клетчатые сумки. А также на рынке, где, подружившись с узбеками, развозил на тачке овощи и зелень. Все заработанные деньги, добытые продукты он, как и все, сдавал в «общак», которым заведовал Олег.

СПЕКТАКЛЬ В МИЛИЦИИ

Однажды несколько пацанов во главе с Олегом попытались стащить продукты в большом магазине самообслуживания. Запихав консервные банки в штаны они, тесной стаей галдя, и шутливо толкая друг друга, двинулись к выходу. Посетители при виде беспризорников, испуганно прижимались к прилавкам.

«Мы ничего не брали, мы ничего не брали», – словно табор цыган, заголосили пацаны, подходя к кассе. И тут у Копейки из рваного кармана вывалилась банка тушёнки.

«В прорыв идут штрафные батальоны», – зычно крикнул Олег и, наклонив голову, бросился к выходу. Там же, получив мощный удар от охранника, кубарем отлетел в угол. Кассирша выскочила наперерез ребятам и всей своей тушей перекрыла выход. Сзади беспризорников подпирали разгорячённые покупатели.

Ребят заставили вытащить всё, что было спрятано под одеждой на стол. Затем, под присмотром охранников, повели в ближайшее отделение милиции, самых резвых награждая по ходу тумаками. Вслед им неслись ругань и оскорбления: «Обнаглели хулиганы, щенки подзаборные. Учиться не хотят». Но больше всех кричала толстая кассирша, обвиняя беспризорников в краже денег из кассы.