– Ловко же я тебя разукрасил.

Это всё, что он выдумал сообщить. Я ухватила майку в плечах кончиками пальцев, приподняла над собственной кожей, и однако нашла состояние майки быстрее любознательным, ежели отвратительным, строго продолжала:

– Высохнет! В стирку! Нет, выкинуть.

И со хохотом добавила:

– Продолжай далее в своём духе. Майку тебе тоже придётся брать новую. Я уже присмотрела какую.

Я обязана была всецело снять майку. Я уже на уровне мыслей радовалась будущей обновке. После чего на мне оказался только лифчик. Ну и брюки, спущенные понизу, и делающие мои ноги в форме ромба, связанные понизу закатанными штанинами и в коленях изогнутые по бокам унитаза.

– Раз! Два! Начали!

Снова я всё там держалась, а из Миши стрельнул поток. Определимся с терминологией: из меня брызнул, из Миши стрельнул. Пока я задумалась над терминологией, оказалось что два потока. Дырка из члена отдала какой-то сбой, и как это бывает к примеру с 2-мя изображениями на телеке заместо 1-го, здесь – заместо того чтоб писать одной струёй, Миша почему-либо полил 2-мя маленькими. Вылетало две струи под углом 30 градусов меж собой. Умножив длину в 50 см на тангенс пятнадцати градусов, вы сможете представить, в котором месте они попадали в меня сейчас уже слева и справа.

– Стоп, машинка.

Миша тормознул, ещё не успела я окончить произносить данный распоряжение.

Я привстала, и только здесь начала что-или соображать. Пожалуй, основное что нужно на данный момент сделать чтоб урегулировать положение дел и сделать её больше комфортной, это нужно вызволить одну ногу из оков джинс, что я и сделала. А позже мы стояли на расставленных ногах, животиками товарищ к другу. Я можно сообщить вся нагая с белой кожей, не считая чёрного бюстгальтера (джинсы и трусики болтались на одной ноге, но это уже не считается), и две тапочки. Миша в уличных джинсах и рубахе.

– Например, делаем всё так, как ты привык. Я не желаю чтоб ты в меня всё время попадал, и потому сама на данный момент буду делать это как мальчишка.

Я стояла над унитазом, попкой к бачку, ноги расставленные как у равнобедренного треугольника, не хватало только высоты либо биссектрисы у этого треугольника. Естественно, я на данный момент не стала разъяснять Мише все эти математические премудрости, но он уже сообразил сущность дела и без того. К несчастью, струя из меня брызнула вниз никак не по биссектрисе. Бедный мой пол туалета! Несостоявшиеся правила геометрии сейчас нарушали географию моего туалета, сотворяя моря и океаны.

Я уже на уровне мыслей обусловила, что моя майка, которая на данный момент уже не на мне и навряд ли на мне больше покажется, до того как быть выброшенной, пусть она на данный момент понадобится как тряпка для пола туалета. Есть чем как надо вытереть, не портя запах нашей обыкновенной тряпки.

Миша тоже начал капать куда-то вниз, не смея приблизиться ко мне и потому не долетая струёй да унитаза. Выходили какой-то Гольфстрим с Лабрадорским течением.

– Ты что, пол поливать мне пришёл? Делай уж лучше на меня!

Здесь Мише в голову ударило что-то необычное, либо на него так подействовали мои клики. Он встал перед унитазом на коленях, так что его член стал совершенно близко к ободку унитаза, сантиметрах в 5, и он уже мог верно навести. Я же не намеревалась садиться. Однако нет, я попробовала, это сделать, но попкой чуток было не свернула смывной бачок.

Разыгранный мной выступление продолжался, к слову раз уж так пошло, было весело следить, как и как разлетаются наши струи, и здесь я представила, что с высоты расставленных ног обфонтаню Мишу ещё хлеще, чем он меня. (Вправду, позже то, что продолжалось, лилось и по высоте, и по биссектрисе, но никак не по медиане.)