Угрозы, страхи, политический хаос на Земле имели и обратную сторону медали. Как минимум «политическая истерия» породила гонку инноваций сродни гонке вооружений периода Холодной войны. Как следствие, космические проекты оставались в стороне от всех земных проблем.

Даже напротив, страны, демонстрировавшие на Земле полное нетерпение друг к другу, за пределами планеты консолидировали свои ресурсы, знания и опыт. Для такой странности существовало простое и логичное объяснение: с каждым годом освоение космоса требовало все больших финансовых вливаний. Как не хотелось, но ни одна страна не могла уже достичь результата в одиночку. Космос становился по-настоящему интернациональным. К тому же бизнес, давно не имевший границ, национальностей и государственных интересов начинал диктовать свои условия, главным из которых являлся профит в бухгалтерских книгах. От того освоение космоса шло уверенно и поступательно, но уже все меньше во благо идей и все больше во благо ненасытных толстосумов.

Дошло до того, что зарождавшийся в начале XXI века космический туризм воплотился в функционировании целых гостиничных комплексов на орбите Земли. Все желающие за символичную для космоса сумму могли отправиться наслаждаться красотами планеты благодаря созданию легких пилотируемых космолетов. Гражданские разработки такого вида транспорта оказались в руках трех созданных гигантов аэрокосмостроения: «Дискавери» – в Европе, «СпэйсАзия» – в Китае и Японии, «ТрансЭйрСпэйсАмерика» – на обоих континентах Нового Света.

Росла численность колонизаторов Луны. В 2084 году на трех базах круглый земной год трудились, по меньшей мере, сто пятьдесят человек из тридцати пяти стран. Первая фаза активного строительства лунной колонии не прекращалась вплоть до 2101 года. И только в XXII веке можно было с уверенностью говорить, что Луна человечеству покорилась. Лунные базы стали полностью автономными объектами. У российской стороны функционировало четыре корпуса, соединенных между собой прозрачными коридорными переходами. У США – всего один, зато самый большой на Луне. Сооружение напоминало гигантскую летающую тарелку. Высотой в пять этажей над поверхностью и еще с тремя этажами, скрытыми от глаз в толще лунного грунта, американская станция пугала своими масштабами. А вот в китайской станции, напротив, удалось сохранить все национальные традиции. Три её модуля отдаленно напоминали настоящий храмовый комплекс.

Де-юре станциями по-прежнему владели только три государства. Однако повторюсь, говорить о том, что что-то оставалось китайским, американским или русским уже не приходилось. Деньги вкладывались под конкретные задачи и эксперименты крупнейшими экономиками мира. Все чаще деньги имели частную природу. Финансы стирали границы. Да и напрасно было считать, что колонизация Луны являлась проектом сугубо альтруистическим. И дело даже не в альтруизме или в его отсутствии. Наука наукой, общие блага общими благами, но на Земле о коммерческой выгоде вслух заговорили еще даже до первых полетов к спутнику. А для термоядерной энергетики нового поколения маячила необходимость добычи Гелия-3 прямо из лунного грунта.

Переработка грунта между тем на Луне уже велась, но в скромных объемах, сугубо для обеспечения жизнедеятельности самих поселений. Из него получали кислород и воду. Кроме Гелия-3 транснациональные компании рассматривали в качестве лакомого бонуса добычу железа, титана и алюминия на земном спутнике. Поэтому еще в 60-х годах XXI века руководители ресурсодобывающих гигантов запланировали на Луне строительство своих перерабатывающих заводов.