Тогда еще не знали, что с этим делом, он сильно опоздал. Адмирал Писарро уже привел их в Сантандер.

Зато, ему удалось выяснить, что галеоны из Порто-Бело в Гавану еще не прибыли, но ожидались там. Так же Брауну поручалось оценить обороноспособность кубинской столицы. С этой целью его корабли несколько раз вступали в перестрелку с фортами и батареями Гаваны и даже высаживали на берег небольшие десантные партии.

Разведка боем лишний раз доказала, что город хорошо укреплен, имеет сильный гарнизон и, что взять его приступом будет очень непросто. Об этом Браун доложил Вернону, когда 8 ноября с кораблем “Hampton Court” и фрегатом “Sheerness” вернулся в Порт-Ройяль. Корабли “Windsor”, “Falmouth” и фрегат “Torrington”, бывшие с ним в плавании, Браун оставил у Гаваны еще на некоторое время для сбора информации.

Вскоре к Вернону присоединились корабли, отправленные им к венесуэльскому побережью. Во время этого рейда Капитан Уотерхаус, не встретив в море неприятельских судов, дерзнул напасть на Ла-Гуайру, порт Каракоса. Подняв испанские флаги, он попытался войти в бухту Ла Гуайры, где стояли полтора десятка торговых кораблей и учинить там погром. Но испанцы не поддались на эту уловку и открыли огонь с береговых батарей. Три часа британские корабли вели с ними ожесточенную перестрелку, пока смогли выйти из-под обстрела. Но свою основную задачу Уотерхаус выполнил. Он выяснил, что галеонов в Ла-гуайре не было и, что, скорее всего, они находились все еще в Картахене.

Доставленная разведчиками Вернона информация, а также сведения, которыми располагал Браун, говорили о том, что ярмарка в Порто-Бело должна была состояться в ближайшее время или даже уже состоялась, и галеоны, почти два года ожидавшие ее открытия в Картахене, готовы были выйти в море, чтобы отправиться за драгоценным грузом.

Мысль о том, что огромные богатства, добытые за последние годы на серебряных рудниках и золотых приисках Перу, уже находятся на складах Порто-Бело, побудила Вернона к решению немедленно атаковать дарьенскую твердыню. Приход туда хорошо вооруженных галеонов из Картахены только увеличил бы оборонительные возможности испанцев.

Боясь упустить богатую добычу, адмирал не стал ожидать возвращения находившихся в море кораблей Брауна. Под рукой у него имелось 6 линейных кораблей, и 20-пушечный фрегат “Sheerness”. (Фрегат “Diamond” нуждался в ремонте). Именно с этими скромными силами да с двумя сотнями солдат, предоставленными губернатором Ямайки, мистером Трэлони (Trelawney), Эдвард Вернон, влекомый завораживающим блеском золота, 5/16 ноября покинул Кингстонскую гавань.

Выйдя в открытое море, Вернон отправил единственный находившийся при нем фрегат к Картахене наблюдать за галеонами и за всеми передвижениями судов в том районе, чтобы они не застали его врасплох своим приходом в Порто-Бело.

Противные ветры сильно замедляли движение эскадры. Лишь вечером 1 декабря взорам англичан открылся Дарьенский берег, немного севернее того места, где в глубине удобной бухты притаился Порто-Бело. Несколько мелких суденышек, увидев незнакомые корабли, устремились ко входу в невидимую с моря гавань, выстрелами из пушек предупреждая гарнизон и население об опасности. Когда тьма сгустилась, и дальнейшее продвижение вперед стало небезопасно, адмирал приказал убрать паруса и становиться на якорь.

Прослужив несколько лет в Вест-Индии, во время войны за Испанское наследство, Вернон хорошо знал систему обороны Порто-Бело. Окружавшие город болота с висевшими над ними тучами москитов делали его неприступным со стороны суши. После того как пираты во главе со знаменитым Джоном Морганом в 1668 году захватили и разграбили Порто-Бело, была усилена его оборона и со стороны моря.