– Ладно, ловеласы. Я уже наслушался от вас познавательных вещей, теперь хочется помыть руки и кому-то рот. Нам, старым идиотам, пора на следующую пару. Счастливо, – прощается Сергей и встаёт. Плакса виновато улыбается. Уолтер допивает колу.

Старики уходят.

– Чего ты так взъелся? Ну, дурак. Тестостерона в них много, вот и несут всякую ахинею, – говорит Уолтер, бросая взгляд на Сергея.

– Не знаю, бесит он меня. Из него с улыбочкой вечно извергается что-то гаденькое. И сам он весь гаденький. Фу, аж передёргивает. Видимо, мы разные сильно. Не по мне он.

Сытые и разморённые, Сергей с Уолтером подходят к стягивающейся кучке старых студентов. Приоткрытые двери в кабинет поглощают чернотой свет. Они вновь близки к опозданию, но преподаватель сам приходит на пять минут позже.

Угрюмый Молчанов – больше техник, чем учитель. Он запускает ожидающих в затемнённое помещение. Сергей уже привычно отмечается перед его терминалом. Старик получает порцию таблеток, расширяющих сознание. Глотает и быстро занимает место, мерцающее его именем с электронного табло. Кабинет полон проводов и налёта какого-то мрачного киберпанка. Зелёный свет от некоторых частей интерьера и кресел, напоминающих кошмар шизофреника о стоматологе, придаёт элемент нарочитой мистики. Сергей уже начинает чувствовать эффект от препаратов, появляются первые признаки панической атаки. Старик тяжело и глубоко дышит. Молчанов (особо не торопясь) смазывает ему запястья и подсоединяет защёлки контактов; пристёгивает ноги. В рот отправляется загубник со специальной жидкостью. Она запахом напоминает Сергею элемент старых регенераторов с его работы в ДМО тысячу лет назад.

Щёлкает металлическая застёгивающаяся полоска вокруг головы. С клацаньем выдвигаются хищные лапки, распадаясь на четыре стальных манипулятора с прорезиненными насадками на окончании. Они впиваются и широко раздвигают веки Сергея. Небольшая, превращающаяся в кляксу на таком расстоянии выпуклость смачивает открытые глазные яблоки. Начиная активно галлюцинировать, Сергей замечает про себя их голодное настроение.

И тут в глаза устремляется полоска сменяющихся с бешеной скоростью изображений и информации. Каких именно – Сергей уже уловить не способен. Поток похож на будоражащий массаж, безумный темп раскатывает самосознание старика в пустоту.

Через два часа потного, не помнящего ничего из только что пронёсшихся сновидений Сергея отключает Молчанов. Первые несколько минут старик не может понять, кто он и что он тут вообще делает. Затем его словно вбрасывает в существующий мир, вдавливая в ставшее жёстким кресло. Нестерпимый зелёный свет, хочется смыть с себя нечто отвратительное, напоминающее последствия насилия. Старик чертыхается, с трудом встаёт и протирает запястья одноразовым полотенцем.

– Что-то после ваших «мультиков» мне всегда нужен душ, – со злостью бросает он копающемуся у основания стула Молчанову, рассматривая его сверху вниз.

Вялая группа стариков медленно вываливается из аудитории. Сергей односложно прощается с разом постаревшим Уолтером. Несмотря на заявление о душе, хочется воздуха. Сергей неспешно добредает до улицы. Тёплый день шелестит хвоей. Старик отыскивает себе отдалённую лавку возле мостика через рукотворный ручей и падает на сиденье. Слева от навязчивых взглядов старика прикрывает крупный куст с розовыми цветами. Сергей уже начинает приходить в себя. Лето перебирает ряды жёлтых цветов и его волосы. Откидывает голову – небо в белых пятнах туч. Солнечные лучи размаривают старика, разжижая все мускулы. Даже не верится, что сейчас где-то идёт невероятная война, на которой ему предстоит побывать. А сейчас только короткая передышка. Сергей снова думает, что теперь людям даже некому взмолиться. Мимо проносится группа пышущих тестостероном солдатиков, они запрыгивают друг на друга, бесятся и устраивают короткие шуточные потасовки. Словом, выглядят как добротные мальчишки. Осталось каждому найти и вручить по палке. Безмятежность расслабляет старика, и он пропускает момент, когда его тело проваливается в сон.