Зато более точные известия дошли до нас о неудачных боях австрийцев в районе Львова и об их отступлении за Сан к Кракову.

Требовалось подать союзнику помощь, на которую он имел право рассчитывать в силу соглашений, заключенных до войны начальниками австрийского и германского генеральных штабов. Поэтому Верховное командование приказало выделить два корпуса и отправить их в Силезию. Они должны были стать ядром новой армии, командующим которой назначен был генерал фон Шуберт, а начальником штаба – генерал Людендорф.

Генерал Людендорф отправился в Силезию, переговорил непосредственно с австрийским Верховным командованием и установил, что выделить два корпуса на помощь союзнику, потерпевшему гораздо более сильное поражение, чем это предполагалось, – недостаточно, что требуются мероприятия гораздо более энергичные: Людендорф предложил использовать для этой цели главные силы 8-й армии под предводительством Гинденбурга.

Предложение генерала Людендорфа было принято. Была сформирована 9-я армия с генералом Гинденбургом и генералом Людендорфом во главе. Часть штаба 8-й армии, в том числе и я, перешла в 9-ю армию. Генерал Шуберт принял командование прочими силами 8-й армии, оставленными для защиты Восточной Пруссии.

Задача оставшейся в Восточной Пруссии армии могла быть, конечно, только оборонительной. Было желательно, чтобы она возможно дольше продержалась впереди германской границы на линии Сувалки – Вильковишки, достигнутой после битвы при Мазурских озерах. Последним приказом старого штаба, переданным лично мной генералу Франсуа в Вильковишки, было: немедленное создание прочно укрепленной позиции впереди германской границы.

В то время генерал Франсуа не очень дорожил укрепленными позициями. Он думал, что приказание удерживать русских от вторжения в Восточную Пруссию легче выполнить путем отдельных наступательных ударов. Приказ об укреплении вышеназванной позиции не был выполнен; продолжены были только работы по укреплению раньше начатой позиции по реке Ангерап.

Относительно использования 9-й армии существовало несколько мнений. Штаб армии намечал сначала наступление из Восточной Пруссии через Сельце. Затем обсуждалось еще наступление от Торна на Варшаву, левым крылом вдоль Вислы.

Удара со стороны Сельце генерал Конрад фон Гецендорф не раз требовал в самом начале войны. Этот вопрос играл роль и в переписке между Мольтке и Гецендорфом перед войной. Генерал Гецендорф много раз указывал на него как на вернейшее средство для поддержки австрийского наступления. Но теперь время было упущено: состояние австрийских войск требовало непосредственной помощи, прямой поддержки «плечом к плечу». Поэтому 9-я армия получила от Верховного командования приказ развернуться около самого Кракова, к северу от него. Штаб армии переведен был в Бейтен.

18 сентября генерал Людендорф отправился в австрийскую главную квартиру в Новый Сандец на совещание с главнокомандующим эрцгерцогом Фридрихом и начальником штаба генералом Гецендорфом о предположенной операции. Положение союзной армии произвело на него дурное впечатление. Очевидно, австрийцы понесли в Львовской битве и во время отступления колоссальные потери – иначе генерал Людендорф не мог себе объяснить тот факт, что главная масса австрийской армии, почти сорок дивизий, нашла для себя достаточно места на западном берегу Вислоки между Карпатами и Вислой. Большая часть молодых кадровых офицеров и немногих сверхсрочных унтер-офицеров погибла. Это была невозместимая потеря. В течение всей войны армия не могла от нее оправиться.

Из рассказов генерала Людендорфа о ходе совещания у меня сложилось убеждение, что, в общем, удалось достигнуть единства в вопросе о скором возобновлении наступления. Решено было усилить 9-ю армию ландверным корпусом Войрша, ранее и так уже ей подчиненным, и 1-й австрийской армией Данкля, которой предстояло возможно скорее перейти на северный берег Вислы.