Одна из фундаментальных работ замечательного историка XIX века Николая Костомарова посвящена «Руине» – драматическому этапу в жизни Украины (1663–1687). Его результатом стал раздел страны на несколько частей, принадлежавших разным государствам, и превращение одной из них – правобережной Украины – в настоящую безлюдную пустыню. Освободительная война, начатая Богданом Хмельницким, принесла лишь ограниченный успех: Россия смогла твердо защитить только Левобережье с Киевом. Сил на то, чтобы изгнать поляков с правого берега, не хватило. Цели освободительной войны не были достигнуты: вместо единства состоялось разделение, вместо независимости – подчинение русскому царю. Согласиться с этим украинское общество не было готово. И украинский правящий класс – казацкая «старшина», и высшее православное духовенство, и народ – простые казаки и «поспольство», то есть гражданское население, – лелеяли мечту о едином государстве. Следствием этого стала многолетняя гражданская война, отягощенная прямым участием сначала двух, а затем и трех империй. Воевали с трех сторон сами казаки при поддержке польских, русских, турецких войск и татарских орд. Каждая из империй поддерживала своих креатур, так что одновременно страной управляли два-три, а то и четыре гетмана, и еще отдельно – кошевой атаман Запорожской Сечи.

Война шла за контроль не только над территорией, но и над населением: огромные потоки беженцев перемещались с правого на левый берег и дальше на «Слободскую Украину». Эта русская земля, где позже возникли Харьков, Ахтырка и Сумы, со временем была так плотно заселена украинцами, что гетман Левобережья просил царя передать ее под его непосредственное управление. Все стороны пытались завлекать людей к себе льготами, посулами, а то и угрозами, поджогами и проч. Широко практиковался «сгон» людей с чужих территорий на свою, что подрывало экономическую базу противника. Да и сами украинцы по своему желанию часто меняли место жительства в погоне за лучшими условиями. «Положение края было самое смутное и шаткое; малороссияне сами не знали, что с ними будет, в ту или иную сторону выгоднее будет им обратиться». Ожидать независимости в такой ситуации было нельзя. Речь шла уже только о том, кто и с какими потерями сможет консолидировать под своей властью большую часть страны – и что после этого останется на ней живого. Здесь безусловное преимущество было на стороне Москвы, поскольку с ней украинцев сближали православная вера, самоназвание (русская земля) и отчасти язык. Польша же упорно отказывалась уравнять в правах православных с католиками и лютеранами и оставалась адресатом ненависти подавляющей части и народа, и элиты.

Однако и переход под руку Москвы имел свою цену, причем немалую. Прежде всего, ограничивалась украинская автономия, ведь Москва «всегда хотела быть централизованной державою, а не федеративною». Ее единство должно было поддерживаться не только верховной властью, как это было в Речи Посполитой. Важно было установить единство законов, экономики, культуры. Поэтому украинцам «ничем нельзя было так угодить Москве, как самим предупреждать ее всегдашнее тайное желание – скрепить возможно теснее связь Малороссии… и умалить отдельную самобытность присоединившегося края». Чем и занималась регулярно часть казацкой старшины – конечно же, с целью выпрашивания новых милостей и подарков от царя. Голубой мечтой любого из ее лидеров было стать гетманом, что без согласия Москвы было невозможно. Будучи избран, гетман старался как можно сильнее укрепиться. Как? Путем устранения всех противников, раздачи выгодных постов сторонникам и родственникам, захвата доходных местечек и прав. Обойденные и ограбленные начальники затаивали злобу и строчили в Москву доносы на гетмана. Их количество умножалось, тем более что поводов для споров между гетманом и Москвой всегда было множество. «Старшины, не любившие гетмана за его высокомерие, алчность и самоуправство, смекнули, что настало время, когда их доносу поверят». И вот наконец царь соглашался отрешить гетмана от должности, сослать в Сибирь, а имущество конфисковать. Один из доносчиков приходил ему на смену. И все по новому кругу… Так сложилась судьба всех трех левобережных гетманов периода «Руины».