В далеких землях, покрытых искрящимися на солнце снегами, где веют морозные ветра, под высокими устремленными ввысь горами, в своих пещерах забыв о печали, процветал народ краглов. В отличие от жителей Кругара, они избежали тяжелых испытаний и множество кровопролитий, которым подвергли себя орки, когда ими правил воинственный Руш Крушгар. Однако у краглов всегда оставались родные в лесах эльбов и Кругаре, поэтому они также разделили с жителями этих городов всю боль страданий, которые принесла им долгая война. Пусть даже краглам выпала доля принять бой с каменными големами, созданными друидом Савелием, и участвовать в схватке с армией нежити лорда Нотингхорфа, но их потери в итоге остались незначительными. Теперь краглов стало так много, что они были вынуждены селиться по берегам реки и на заснеженном поле перед горами, так как рыть новые пещеры для них становилось опасным, ведь многие своды могли не выдержать такой тяжелой нагрузки и обрушиться. Неосторожность и самонадеянность старателей способна привести ужасной трагедии, оставив город краглов навсегда погребенным под грудами камней и земли. Успевший возмужать Горгонза, вождь сурового северного народа, последние годы думал только о своих подданных, позабыв о себе. Он не спешил выбирать себе спутницу жизни и редко принимал участие в забавах и на праздниках, предпочитая оставаться в одиночестве. Энриэль, которая сохранила свою эльбийскую красоту и выглядела моложе Горгонзы, понимала его печаль, но ничем не могла утешить сына. Вождя краглов до сих пор не покидала закравшаяся в сердце жажда отмщения колдуну Куззоле за смерть Крумша. Он не простил себе, что слепо верил тому, кто предательски заколол его отца в спину и намеревался развязать войну между краглами и ларгами. Придет время и Горгонза узнает, где скрывается Куззола, тогда он доберется до него и собственными руками убьет этого предателя. Вождь краглов ни с кем не делился своими переживаниями, но проницательная эльбийка Энриэль хорошо знала, о чем думает ее сын и боялась того, что произойдет, если Куззола объявится вновь. Однако о судьбе колдуна ничего не было известно долгие годы, и мать вождя краглов надеялась, что его загрызли дикие звери или он утонул в непролазных болотах.

Получалось так, что самым несчастным на Этриусе оставался Горгонза, ведь у ларгов и эльбов положение дел обстояло, куда уж лучше, чем у орков, безнадежно ожидающих смерть Улу Гуруша, и краглов, вождь которых невольно помышлял о том, чтобы расквитаться с колдуном Куззолой.

В Зеленом городе как всегда время шло размеренно, и все его счастливые жители созерцали первозданную красоту природы своих лесов, гармонируя с ней, как одно целое. Здесь всегда царствовало умиротворение и покой, нарушаемые только чириканием птиц в листве деревьев и шумными появлениями орков, от безделья приходящих в гости к эльбам. Их шутки и причуды особенно веселили жителей Зеленого города, поэтому они охотно встречали соседей из жаркой пустыни. Частые визиты орков не удивляли добродушных эльбов, ведь в тени деревьев было прохладно и свежо. Тем более гостям из пустыни пришлось по душе собирание грибов и ягод, чего в их краю не представлялось возможным. Хоть орки не проявляли особого умения в этом деле, будучи невнимательными и неповоротливыми, но их упрямству мог позавидовать каждый эльб. Они часами бродили по лесам и умудрялись насобирать достаточное количество грибов и ягод для своего успокоения, чтобы преисполненными радости вернуться домой.

Тем временем Ларгиндия процветала. Ее жители забыли все свои печали и радовались мирному времени, благодаря которому они чувствовали себя свободными и счастливыми. Никто ни кого не принуждал к работе и не стремился доказать свою значимость перед другими. Все охотно занимались любимым делом и, если добивались в нем успеха, то помогали остальным, чтобы они тоже не отставали. Такая слаженность в жизни между дружественными ларгами обеспечивала им хорошее расположение духа и значительные результаты в общих интересах. Больше никто не голодал, не имел нужды воровать и грабить других. Все жители Ларгиндии без труда находили занятие для себя, что шло на пользу каждому.