– Я вас умоляю – следить не приучен, не сышик блин, а за собой тем паче, поскольку себя ни в чем не подозреваю. Чистая же грязь это тафтология, но может к комфляжу и соответствущая, поскольку стирка его, это только перераспределение лоснящихся пятен с зада, колен, локтей и воротника равномерно по всей плошади. Но, о зохен вей, как это исполнить без мыла в студеной воде?

– Мыла маленький кусочек остался, поэтому стирай как я со щелоком, то бишь с водой настоянной на золе от костра.

– Чиво умный человек может ответить за такое предложение? (Разве что покрутить пальцем у виска?)

– Я тоже хочу сказать чиво. Пошто, не пойму, ты воды так боишся?

– Это ты к тому, что утонуть не смогу поскольку оно не тонет?

– Ну зачем так сразу, хотя что-то немного попахивает.

Цыган ворчал себе под нос, – Ну, прапор, краснознаменосец. Дай таким волю так и еще и полностью помыться заставят, а ведь на фронте, мы же в прифронтовой полосе или где? Короче в таких обстоятельствах банный день допускается проводить не реже одного раза в четыре года. Вон чабаны – они за чистотой строго следят. Раз в две недели. Наберут полный рот воды. Плюнут чуть в ладошки и лицо заодно с ушами помоют. Потом плюнут еще разик – с шеи и подмышек до задницы и паха все тщательно отгигиенят. Остатками влаги можно рот пополоскать да еще и попить останется. Вот и весь мацион. А ноги? Чиво их мыть когда потом снова в те же бахилы засовывать? Но прапор такого не поймет – он же прапор, это еще хуже чем у простых солдат ефрейтор. Вааще нашему погранцу не в армии надо было служить, а в крестьяне податься. Это они любят рано поутру вставать. Был у меня такой солдатик – радовался когда в армию попал. Мол просыпаюсь как папаня приучил засветло подыматься с полатей, но тут еще часик можно просто поваляться в кровати. А наш «страшина» отличается еще и тем, что когда подкинется ни свет, ни заря, то его сразу становится так невозможно много. Своими сапожищными топотами обязательно отравит самые сладкие минуты сна. Старшина действительно вставал едва небо за мутным окошком посветлеет и, несмотря, на болезненные ощущения, старался взяться за любую работу.

– 

Если жалеть свои болячки, то они, обласканные вниманием, постараются задержаться подол

е, а буде и насовсем приживутся, нам же долго разваживаться не с руки.

Лучше скажите чё сготовить, чегогосподам офицерам хочется?

– 

Господам хочется водочки, а сготовишь всё одно кашу с бараниной. И на том спасиба.

У пастухов оказался слабенький «транзистор» – радиоприемник, на подсевших батарейках, ловивший сквозь треск помех пару радиостанций, вещающих на местных языках. Часть сообщений, Вовчик перенапрягаясь осилился понять. Другую часть помог перевести один из чабанов, немного владевший расейским языком. Размовлять он сподобился проходя срочную службу в Имперской армии, но за давностью лет всё подзабывается. Шипело радио, по сути, всегда об одном и том же. Что Великий Чжунь, с которым с древних времен связывали узы дружбы и добрососедства, заключил с республикой договор о вечной дружбе и добрососедстве. Еще красноречивее о событиях сообщала музыка сплошь ханьская и национальная или вроде как модерноновая, но опять же с тем же колоритом. Других новостей и другой музыки почти не передавали, о малоизвестной войне с соседним Аджикистаном позабыли вообще. Казалось не было никакой бойни, а то, что они здесь – так это какое-то их личное недоразумение. – Ну, хоть бы какие-то сводки о реальных событиях в мире!

– Даа, с водкой, события в мире стали бы казаться много реальнее. В этакой ситуации если сказать «сыграть», сразу подумается «в ящик». А вот если сказать «ящик», то про что подумали? Наверняка если не про пиво, то про водку.