За ночь так Райка просыпалась несколько раз. Всё не могла утра дождаться. А как забрезжил рассвет, собралась путница дальше. Отряхнулась от сена. Заложила отверстие в стогу заботливо и пошла вперёд. Тропинки за ночь засыпало, но всё равно их можно было различить. Дошла она до реки, дальше в обход. Далеко. Решила она по льду перейти. Накануне был мороз, снегом реку присыпало. Выглядело надёжно, да и, главное, вот она дорога, раз и дома. Солнце уже выглянуло, но небо хмурилось, не отошло от ночи.

Тихо-тихо перешла девочка реку. Вот уж и берег близко. Намело по краям реки сугробов. Тащит Райка санки вверх – не идут. Перебросила она через сугроб верёвочку. Перебралась сама, и решила перетащить санки.

Вдруг слышит треск. Да такой, что сердце остановилось! Треснул лёд прямо в том месте, где шла девочка. Откуда-то взялись в реке силы, принесла вода большие глыбы льда, и они с грохотом врезались в Райкину дорогу, ломая и кроша её. Тащит льдины река. Разрывает зимний покров. Всё вдруг пришло в движение. Откололась льдина с санками и понеслась вдаль. Кричит девочка, плачет, бежит за ними вдоль берега, а сделать ничего не может.

На детский крик прибежали взрослые ребята. Увидели её саночки, понеслись к изгибу реки. Льдина с Райкиным добром стремительно летела туда. Подхватил паренёк верёвку и потащил медленно на себя. Льдина и застыла на месте. Не может мальчик её притянуть к себе, несёт её дальше за поворот: вода – на себя, а мальчишка – на себя. Так и ведут, кто кого. Уступила стихия. Сжалился Бог. Наскочили ещё льдины и подтолкнули санки к берегу. Подхватил их парень и вытащил на снег. Бежит к нему Райка и плачет.

– Масло! Масло моё!

Отдаёт ей спаситель верёвочку.

– Не реви! – кричат мальчишки. – Вот везучая, и сама не утонула, и санки вытащили. Счастливая ты, Райка!

Девочка схватилась за санки и бежать домой к тётке. А мальчишки стоят и смеются, весело им наблюдать за ледоходом.

По тропинке вдоль реки показалась почтальонша.

– Ребята, вы из Большого?

– Да. Может, помочь надо? Может, отнести письма? – дружно столпились мальчишки вокруг женщины, заглядывая в сумку.

– Да у меня всего одно. – И она достала маленькую бумажку.

Дети притихли. Они точно знали, как выглядит похоронка.

– Сама отнесу, – устало сказала почтальонша, – только дом подскажите.

– Кому? – коротко спросил парень, спасший Райкины санки.

– Спицын Александр Трофимович, – прочитала женщина.

Ребята посмотрели Райке вслед.

– Вот тебе и счастливая, – выдохнул паренёк, – это ж Райкин отец.

3.

Райка пошла в школу в десять лет.

В первый класс брали всех ребят, достигших шестилетнего возраста. Райка стояла среди них, в перешитом платье старшей сестры, с растрёпанными, как её астры, волосами.

Ребятам пошили новые рубашки, девочкам – платьица. Выстроились они первого сентября разношёрстной компанией перед зданием сельской школы с пёстрыми букетами гладиолусов. Вся деревня собралась поглядеть на них. Праздник-то какой! Война закончилась, дети снова учиться идут.

Вернулись с фронта бойцы. Не все, но деревня зажила новым дыханием. В изнурённых трудом бабах загорелся прежний женский особый огонёк. Мужик есть мужик. Даже дети, казалось, стали шумнее и веселее. Куда-то надо было организовать эту детскую свору. За лето отремонтировали школу: побелили, покрасили, отмыли окна, и засияла она, как новогодний шар на ёлке.

Те, что повзрослее, смеялись над переросшими первоклассниками. Старше Райки в классе никого не было. Как самой высокой, ей дали последнюю парту. Садиться с ней никто не захотел. Малыши оглядывались на неё и хихикали. Девочки перешёптывались. Мальчишки откровенно смеялись. Райке было обидно, но делать нечего, учиться надо.