Не забывай носить теплую обувь, дорогая. Хоть там у вас и не будет наших холодов, но все же скоро зима. Тебе нужно беречь свое здоровье ради своего мужа и ваших будущих детей. Не выходи на улицу без накидки и не стой подолгу на сквозняках. Если почувствуешь себя неважно, отправь мне письмо с любым свободным слугой. Я пришлю тебе хорошие лекарственные травы, а если надо, позову и нашего врача. Надеюсь, твой муж не позволит тебе простудиться этой зимой.

Твой отец шлет тебе заверения в своей любви и поддержке. И ожидает от тебя нового письма с такими же хорошими вестями. Не разочаруй его. Франсуа и Сапфира передают десятки воздушных поцелуев. Твои брат и сестра очень скучают по тебе. Я сказала им, что ты счастлива с мужем и это их немного успокоило. Не знаю, когда теперь мы сможем увидеться, дитя мое. Разве только, если твой муж решит отправиться в столицу. Мы собираемся приехать туда к началу зимы и остановиться в старом поместье к северо-востоку у границ Фиале. Оттуда будет удобно приезжать во дворец. Однако, дом так давно пустует, что нуждается в ремонте. Твой отец уже занимается этим вопросом. Надеюсь, что мы сможем приехать и ничто не помешает нам увидеться в ближайшие месяцы.

Твоя любящая матушка, баронесса де Фоссе.

Через неделю Ижени получила ответ от матери вновь села за переписку. Правило номер семь «Не причинять беспокойства и решать свои проблемы самостоятельно» в действии. Правда, Ижени уже сомневалась, что ей стоит ему следовать. Рука так и просилась описать в письме, все, что она узнала и услышала. Всего чего она боялась и о чем молилась по ночам.

– Слишком ли это обеспокоит родных, если я скажу, что за два последних дня мы вовсе не разговаривали? Что целыми днями мы бывает не видимся? Что, кажется, с королем в столице что-то происходит, от чего у Реджиса могут быть проблемы по службе. Пожалуй, этого слишком много. Нужно ограничится заверениями в том, что никаких проблем нет и что я понятия не имею, собираемся ли мы в столицу, ибо мой муж предпочитает молчание всему остальному.

Реджис снова разочарованно запечатывал два вскрытых конверта и вручал их один за другим бледной от волнения Авелин.

– Кавелье не торопится в столицу. А она не сделала ничего, чтобы изменить его решение. По-прежнему нет доказательств. Ни одной зацепки. Ни одного подозрительного жеста. Они все в сговоре или это просто вселенская наивность со стороны моей женушки?

– Не думаю, что они в сговоре, Ваше Сиятельство. Госпожа, по всей видимости, ничего не знает о делах отца.

– Это хорошо и одновременно отвратительно. Как же мне заставить Кавелье выдать себя, если простые намеки не помогают? Его нельзя подловить ни на помощи заговорщикам, ни на прямом сговоре с принцем.

В разговор вмешался Габриель, который сегодня был здесь и присутствовал при этой сцене.

– Нужно подождать начала зимы. – рассудил молодой человек. – Если у Кавелье и есть план, то он выдаст себя, когда окажется в столице вместе с принцем.

– Слишком долго ждать. Я надеялся все сделать намного быстрее.

– Теперь ничего не поделаешь, Реджис. Пока будет идти новое письмо до замка Фоссе, нам самим нужно будет уезжать. Да и есть ли смысл пытаться вновь? Очевидно, что она ничего им не расскажет.

– И все же я не могу понять, как это возможно. Ни единого слова.

– У женщин много тайн.

– Если бы эти тайны не касались политики, то и претензий бы не было.

Авелин осмелилась прервать их.

– Я пойду отправлю письма, не то госпожа хватится меня.

– Отправляй.

Служанка исчезла за дверью, после чего Габриель сказал, задумчиво глядя ей в след.