Мимо проскакиваю, принимаю целеуказание «Березы», на вторую атаку. Судя по ним, цель падает – резко теряет высоту, оставаясь почти над одним местом! Долинин не отвечает, оторвался, что ли? Запрашиваю – земля, где «Коршун-2»? И тут вспыхнул яркий свет, и истребитель хорошо тряхнуло! Радио обрубилось и локатор. И даже сквозь гул движков слышу, как Рысаков что-то кричит из задней кабины. Оказалось, он наружу смотрел, как рвануло – и ослеп. Да, было – что по уставу пилоты «мигов» в ПВО с затемненными очками летали. Но не мы – ночью в кабине приборы не увидишь, освещение все же не дневное!

Отчего взорвалось, я не знаю. У американцев первое поколение атомных боеприпасов было урановое, «пушечной» схемы, самой простой, когда два куска соединяются, образуя критическую массу, от взрыва самого обычного заряда. Так что могла, как обычная авиабомба, детонировать от огня или удара. Может быть, экипаж успел ее сбросить, чтоб гибнущий самолет облегчить. Может, даже было, как в том голливудском фильме, когда бомбардир остается на своем месте до конца и сам подрывает бомбу, чтобы побольше наших с собой унести. Не знаю – и не знает никто. И никогда уже не узнает. Да и какое это имеет значение, отчего взорвалось?

Я бы хотел узнать, что стало с Долининым и его штурманом Васютиным, они так и числятся пропавшими без вести. Мой ведомый ведь был рядом со мной, а значит, не мог так пострадать от самого взрыва? Возможно, они были ослеплены, как Рысаков, и, лишенные связи, пытались как-то посадить «Як»? Отчего не катапультировались? Никто больше не видел их «Яка», не нашли ни тел, ни обломков. Хотя прошло много времени, прежде чем наши туда вернулись, – но ведь и американцы не сообщали ничего?

А мне пришлось сажать истребитель, без связи с землей, с беспомощным штурманом в задней кабине. База горела, и полоса была видна, оставалось надеяться, что на ней не навалило обломков. В конце пробега «Як» все-таки налетел на что-то и покатился на брюхе – повезло, что не было пожара! И что рядом оказались китайские товарищи, вытащившие меня и Рысакова из кабины. А Матюшкин и Семенов взлететь не успели, из их экипажей в живых остался лишь лейтенант Головня, сильно обгоревший.

И погиб расчет «Березы» – те, которые обеспечили нам победу. И, наверное, спасли тех, кто выжил – что было бы, если бы американцы не промахнулись?

Утешало лишь, что из экипажа В-36, десять человек, никто выжить не мог даже теоретически. И стоимость огромного «стратега» для американской казны – побольше, чем наши четыре истребителя.

А дальше – был прорыв, рейд по американо-гоминьдановским тылам. Но про него уже рассказано и написано много помимо меня.

Ночь с 14 на 15 сентября.

Возле авиабазы Синьчжун

Генерал Мо, полновластный правитель не самой маленькой из китайских провинций, был доволен. Как в притче Конфуция – умная обезьяна сумеет извлечь выгоду даже из смертельной драки двух тигров!

В двух атаках сдохло не меньше двадцати тысяч этих ничтожных червей! И за каждого американцы обещали заплатить по пятьдесят долларов, и еще по полному солдатскому комплекту – винтовка, патроны, обмундирование, каска, сапоги, ранец и паек на три дня. И русские тоже приняли эту игру, раз сами предложили забрать с дохлых все, что на них было – так что даже не придется тратиться на снаряжение для тех, кого завтра наловят в деревнях! Ведь истинно, что низшие должны не жалеть своих никчёмных жизней ради блага вышестоящих – почитание власти, начальства и родителей, это высшая добродетель, как учил Конфуций! Хотя и тут новые веяния – что ж, ничего не стоит перед убоем сказать эти овцам что-нибудь знаменательное, про освобождение Китая от иностранного ига! Ну а что все умерли, так военное счастье так переменчиво.