– Помните, вы сказали, что я должна буду работать у вас до пенсии? – срывающимся от обиды голосом спросила я.

– Да, – нахмурившись, ответил начальник.

– А вы обеспечили мне условия, чтобы я тут работала? Почему меня домогаются все, кому не лень? Я что кому-то давала повод? Если у меня супрейское имя, фамилия и отчество, значит, автоматически для вас, кентавров, я становлюсь девушкой легкого поведения? – еле сдерживая слезы, выпалила я.

– Кто тебе такое сказал, – занервничал начальник.

– Мне не сказали. Мне доказали уже. – Я активировала маленький магический шар, который все это время держала в руке и нашла ту пошлую картинку, которую мне на днях прислал Ануслан. Зная, что у моего начальника подрастает дочь, я задала ему вопрос: – А если бы вашему ребенку такое прислали, как бы вы отреагировали?

Взглянув на картинку, начальник пришел в бешенство. Он выругался на своем кентаврийском, а затем продолжил:

– Кто это тебе прислал?

– Ануслан.

– Давай я его отругаю.

– Нет, не надо. Я не хочу работать с такими людьми. Я решила преподавать дома лебрийский язык.

– Хочешь, я позвоню его отцу, он приедет, – не сдавался начальник. Я знала отца Ануслана. Он занимал хорошую должность в полиции, и у него было свое кафе. Последний новый год мы справляли в этом кафе. Папа, кстати, был намного воспитаннее сыночка. Тот же был самым настоящим папенькиным сынком.

– А что это его отец мне прислал эту картинку? Зачем его звать? Давайте я просто пойду – и все. Мне надоело уже разбираться в этом. – Я поднялась и вышла.

– Подожди, Эмилия, Эмилия…

Я зашла к себе в кабинет и быстро покидала в сумки свои вещи: портреты родных, книжки, тетрадки и прочие предметы. По-видимому, начальник приказал Ануслану передо мной извиниться, потому что, когда я собирала вещи, он подошел ко мне и начал задавать вопросы. Я еще раз взглянула на высокого худощавого темноволосого кентавра и попыталась понять, что ему от меня было нужно. С первого взгляда он казался даже добрым, во всяком случае, в его карих глазах я не увидела никакой злости, хотя накануне я обматерила его за то, что он прислал мне эту пошлую картинку. Он все что-то пытался сказать, а я его не слушала и собирала вещи.

В какой-то момент он обозвал меня дурой и замахнулся, чтобы ударить. В ответ в его сторону полетел огромный принтер и все, что попалось мне под руку. Очень жаль, что принтер не долетел непосредственно до головы Ануслана. Может, тогда в его не обремененной интеллектом головушке, благодаря соприкосновению с принтером, произошел хотя бы какой-то сдвиг и нейроны его мозга начали бы передавать правильные сигналы в нужные места.

Так я освободилась от угнетающего меня Рыбата и ненавистной работы.

Прошло несколько месяцев. Я все это время спокойно работала дома: преподавала лебрийский детям и взрослым. Даже среди моих учениц появились охотницы за зонтом. Одной из них стала Арлина. Ее ко мне отправили орлы, наблюдавшие все это время за моими мучениями со стороны.

Арлина была вполне достойной моего зонта. Она была не только красавицей, но и умницей: высокая, худенькая, зеленоглазая, она всегда выполняла все заданное на дом. Да только вот зонт упорно отказывался творить волшебство в чужих руках. Когда я поняла, что орлы с оборотнями наконец более или менее договорились по поводу кандидатуры Арлины, я решила сама передать ей злополучный зонт. Мне от него все равно не было никакой пользы. Я хотела как можно скорее с ним распрощаться и забыть все это как страшный сон.

В надежде раз и навсегда избавиться от зонта я однажды исподтишка сунула его в сумку Арлины, когда та уходила домой после очередного урока. Мне казалось, что если он попадет в достойные руки, то волшебство все же начнет случаться.