– Пожалуй отложу это дело, до завтрашнего дня потерпит! – произнес он весьма беспечно, видимо решив предаться обычным ночным наслаждениям.

– Да что тут в XIX веке, одни бездельники что ли собрались? Как эти лузеры вообще собираются дожить хотя бы до XX столетия? – скрежетал зубами БэВ, подглядывая в щелку двери, за которой он затаился дабы насладиться эффектом. – Придется самому… Опять все сам! Ну что ж, как говорят мои американские хозя… то есть партнеры, если хочешь чтобы что-то было сделано как надо – сделай это сам!

А незадолго до описываемых событий граф Г. был весьма неожиданно вызван на рандеву к своему благодетелю – князю Куракину. Войдя к тому в кабинет и по обыкновению почтительно поклонившись, граф был весьма удивлен крайней серьезностью сиятельного князя, весьма не вязавшейся с тем обретением вновь блестящего положения в обществе, что состоялось столь недавно. В кабинете царил неожиданно строгий порядок, и даже шкатулки с драгоценностями были прибраны по своим местам.

– Чем вызвана необходимость столь спешно свидеться, ваше сиятельство? – вопросил граф Г. после обязательного поклона, впрочем будучи человеком свободолюбивым он все же подавил в себе желание поцеловать руку дядюшки.

– Да вот чем, голубчик – нынче я приглашен на ужин к государю, так не сопроводишь ли ты меня во дворец? Супруги у меня нет, как тебе известно, а между тем помощь может понадобиться.

– Позвольте я захвачу с собой Морозявкина? – осведомился щепетильный граф Г., не желая рисковать собой. – Я в неведении о том, каков род услуг может понадобиться, а он мастер на все руки и не только.

– О нет, просьба моя вполне традиционна и безобидна. Ежели вдруг случится какая суматоха или переполох – ну знаешь ли, иногда все эти попойки в узком кругу плохо кончаются – то ты уж пожалуй в случае чего поможешь мне добраться до дому. Слуги, братец мой, ненадежны, чуть какой шум, разбойники или там стрельба – мигом разбегутся, а мне надобен верный человек.

– Всегда готов служить! – ответствовал граф Михайло не покривив душой. – Признаю только вас, государя да еще господа бога!

– Эк куда хватил. Ну на господа надейся, но и сам не плошай, как говорит пословица. Впрочем это простая предосторожность… Мало ли! Наш старый приятель пророк Авель такого мне напророчил – бояться огня, вдруг пожар, а ты тут как тут…. Авось спасешь старика!

Вот как случилось что в Михайловском замке в этот вечер собрались люди самых разных партий, пристрастий и даже сословий. Ужин у государя прошел весьма скромно. Император, с утра устроивший очередной разнос офицерам гвардии, в котором пообещал загнать всех нерадивых туда, где и костей их не отыщут, тем не менее был настолько добр что позволил своим сыновьям отужинать вместе с ним. За столом также присутствовали жена и дочь генерал-губернатора Палена, и еще множество статс-дам и фрейлин, представители знатных фамилий – Нарышкин, Кутузов, граф Шереметьев и прочие сановники, в том числе конечно и вице-канцлер князь Куракин.

За столом много шутили и смеялись, Павел любезничал с фрейлиной – дочерью генерала Кутузова, а беседуя с самим Кутузовым император заметил что во дворце отвратительные зеркала – когда туда глядишься, кажется что шея свернута. С сыном Александром государь попрощался весьма обыденно, и наследник решительно ничем не выказал своего волнения, которое, как он признавался впоследствии, просто разрывало ему сердце. Цесаревич же Константин просто полагал что пушинка, всем надоевшая и сегодня еще плавающая на поверхности воды в поданном ему слугой стакане, завтра уже утонет и не будет беспокоить их более.