– Ни хера не можете, тля! Уходим через главный.

Майор шагнул внутрь и гаркнул:

– Ствол на пол! Руки вверх!

Грабитель в маске повернулся на голос и тут же выстрелил. Мешков был готов к подобной реакции. Он припал на колено и выстрелили в ответ. Пуля угодила грабителю в правое плечо, раздался крик.

Но крик был женским. И за спиной полицейского! Мешков обернулся.

– Какого… – не успел выругаться майор, как ужасный хруст заставил его содрогнуться.

Любопытная продавщица Жанна проникла вслед за ним в подсобку. Мешков увернулся, а продавщица не ожидала выстрела. Пуля попала девушке в грудь и сбила с ног. Падая, Жанна ударилась головой об открытую дверцу стального сейфа. Хруст проломленного черепа и услышал полицейский.

В порыве ярости он развернулся, готовый всадить весь магазин в грабителя. Тот выронил пистолет, сдернул маску и шапочку. Глаза полицейского округлились. Он узнал школьного друга Мишку Штанько.

– У меня травмат! – оправдывался грабитель и толкнул ногой оружие. – Проверь. Это травмат!

Двое других грабителей таращили глаза на происходящее. Мешков разозлился:

– На пол, суки! Мордой вниз и не дергаться!

Грабители подчинились. Оперативник бросился к Жанне. Она лежала на полу лицом вверх. Распахнутые остекленевшие глаза девушки смотрели сквозь него, сквозь потолок и стены в незримую бесконечность. Рядом валялся разбитый цветочный горшок. Невесомые розовые лепестки покоились на тонкой шее девушки и не вздрагивали.

Мешков проорал в телефон, вызвал «скорую» и полицию. Попытался нащупать у девушки пульс – не дождался. Стряхнул прилипший лепесток и опустил руки. Отчего-то вспомнилось название цветка – Декабрист. Вывалившийся из горшка цветок еще можно спасти, а Жанну…

– Олег, это я. – услышал Мешков голос Штанько. – Я один напал. Эти двое ни при чем. Отпусти их.

– Мы не хотели, – проблеял Хворост.

– Мы просто зашли в магазин. Мы не знали, – вторил Ломакин.

Полицейский оценил разгром в кабинете и спросил поднявшегося с пола хозяина магазина:

– Аверин, кто тебя бил?

– Этот. Он главный, – указал хозяин на Штанько. – И пистолетом угрожал, сволочь!

Директор магазина не пытался помочь продавщице и даже не спрашивал, что с ней. Он ворошил пакет, в который грабители сложили пачки купюр.

– Деньги целы? – спросил Мешков.

– Вроде. А двадцать штук где? Из барсетки!

Хворост выкинул из кармана смятые купюры. Штанько клянчил:

– Олег, отпусти хлопцев. Я всё на себя возьму.

Мешков схватил бывшего друга за шею и затряс, глядя в глаза:

– Ты убил ее. Ты убил Жанну!

– Моя вина, только моя. Отпусти хлопцев, – хрипел Штанько.

– Хочешь с групповой статьи соскочить!

– Да если бы не я, их бы здесь не было!

Это было правдой. Мешков взглянул на жалкие фигуры неудавшихся грабителей.

– Аверин, а тебе пофиг, сколько их было?

– Главное деньги. Товар скоро…

– За гроши вы все, за гроши. – Мешков рассвирепел, пнул Хвороста и Ломакина. – Бегом отсюда! Исчезли! И ты директор слиняй, в магазине шмотки сторожи. Гэть!

Перепуганные грабители и Аверин покинули кабинет. Мешков поигрывал пистолетом над бывшим другом:

– Штанько, ты тоже можешь уйти. Напади на меня и тикай!

– Я ранен.

– Жаль, что сразу не пристрелил. Нападай! Ну! Будет шанс. Все равно пристрелю. Нападай!

Олег стоял между мертвой девушкой и ее убийцей. Рука сжимала пистолет, палец застыл на спусковом крючке, ствол был направлен в лоб убийцы.

– Считаю до трех. Раз!

– Отставить, майор!

Окрик заставил Мешкова обернуться. В кабинет вошел подполковник Черкасов. За ним двое полицейских, а также врач и криминалист – сразу стало тесно.

– Что здесь произошло? – требовал отчета начальник.