– Не стоит, – сказал Глеб.

– Что?

– Я больше не пью водку, Бава.

– Как так?

Глеб усмехнулся.

– Решил заняться своим здоровьем. Шейпинг, диета, бег трусцой… В общем, ты понимаешь. – Он подмигнул Баве и вновь приложился к кружке.

Бава недоуменно сдвинул брови. Потом усмехнулся.

– Никогда не мог понять твои шутки, ходок. Ладно. Наслаждайся вечеринкой.

Хозяин кружала дал знак охоронцам, повернулся и зашагал обратно через зал. Охоронцы, как хорошо вымуштрованные псы, побежали за ним, свирепо и подозрительно оглядывая публику.

Глеб отхлебнул пива, поставил кружку на деревянную стойку, сгреб из тарелки горстку соленых сухариков и забросил их в рот.

После последнего похода в Гиблое место он уехал подальше от Порочного града и полгода жил анахоретом, постреливая в лесах дичь, попивая водку и приводя нервы в порядок.

Из последнего похода в Гиблое место Глеб вернулся без своего заказчика. Ученый муж Тимофей Лагин, прибывший не то из Моравии, не то из Болгарии, сгинул в чащобе. Мечтал Лагин научиться делать золото из железа. И где он теперь – одному лешему известно.

Глеб поднял кружку и выпил глоток пива за Лагина.

Пожевывая соленый сухарик, он вновь вспомнил про последний поход. Колдун Осьмий, которого Глеб разыскал в Гиблом месте, обещал Глебу вернуть его домой, в родной двадцать первый век. Но вместо этого погрузил в сон, столь реальный, что Глеб не сразу сообразил, что спит. Только помощь высших сил помогла Глебу проснуться и прикончить страшного колдуна.

Пусть теперь черти жарят его в аду!

Глеб поднял кружку и выпил глоток за это.

И снова Глеб вспомнил про алхимика Лагина. Совесть Первохода была неспокойна. Для опытного ходока нет ничего хуже, чем не вывести заказчика из Гиблого места. Хорошо хоть приблудших бродяг – мальчишку и старика – вывел целыми и невредимыми.

Глеб отпил глоток пива за их здоровье.

Думал, на душе станет спокойнее, но не помогло. В сердце снова засаднила тупая игла. Теперь он думал о Дионе. В последнем походе девушка-нелюдь здорово помогла им. А он, вместо благодарности, вернул ее сородичам, от которых она сама сбежала год назад.

Глеб сжал пятерней кувшин с прохладным пивом и угрюмо пробормотал:

– Мутантка должна жить с мутантами. Я поступил правильно.

Он снова наполнил пивом кружку. Выпил, поднял взгляд на целовальника и окликнул:

– Озар! Еще кувшин и закуску!

Бородатый верзила кивнул и нагнулся к погребку с ледником. Несмотря на мощные габариты, Озар был расторопен: не прошло и минуты, а перед Глебом уже стояла тарелка с вяленой рыбой и другая – с маринованным в уксусе луком.

Затем Озар достал с ледника кувшин с пивом.

– Как твой племяш? – поинтересовался Глеб. – Все еще хочет стать ходоком?

Озар покачал головой:

– Нет.

– Что так?

– Его переубедили.

– Кто?

– Нашлись добрые люди.

Озар взял мокрый оловянный стаканчик и принялся протирать его перекинутым через плечо полотенцем. Глеб посмотрел, как он протирает, и насмешливо спросил:

– Парень, наверно, расстроился?

– Ничего, – продолжая протирать стаканчик, ответил Озар. – Здоровее будет, да и проживет дольше.

– Это верно, – согласился Глеб. – Ходоки долго не живут. За тебя, здоровяк!

И Глеб приложился к кружке. Пиво приятной прохладной волной пробежало по пищеводу.

– Кузнец Вакар давно к вам не приезжал? – спросил он у Озара.

Тот на мгновение остановился, затем метнул на Глеба быстрый взгляд и тихо спросил:

– А ты ничего не знаешь?

– А что я должен знать?

– Нету больше кузнеца. Нелюдь вышла из леса, схватила Вакара и утащила его в гиблый город.

– Зачем это? – ошеломленно вскинул брови Глеб.

– Кто знает, – загадочно произнес Озар. Он помедлил и добавил: – Слыхал я еще, что сперва нелюди схватили дочку Вакара – Ольстру. Вакар дочку отбил, но себя не уберег.