Лагин испуганно попятился. Девочка сделала еще шаг, но вдруг повалилась на землю и затихла. С полминуты Лагин выжидал, а затем осторожно подошел к девочке.

Она лежала навзничь, глядя остекленевшими глазами на желтый круг луны. Когда-то она была хорошенькая. Но сейчас лицо ее стало мертвенно-бледным, а глаза глубоко запали и потускнели. Видимо, на убогих пиршествах упырей ей доставались лишь жалкие крохи.

Лагин почувствовал жалость.

– Как же ты стала упырем, милая? – тихо проговорил он и протянул руку, чтобы погладить девочку по голове.

Внезапно девочка шелохнулась. Лагин хотел отдернуть руку, но не успел – маленькое чудовище схватило его за руку, притянуло ее к своему рту и вцепилось в запястье острыми зубами.

Лагин закричал и дернул руку на себя. Однако девочка успела прокусить артерию и глотнуть крови.

Лагин сжал пальцами окровавленное запястье, отбежал к дереву и испуганно крикнул:

– Не подходи ко мне, чудовище!

Девочка села на траве и уставилась на Лагина. Он с ужасом заметил, что лицо ее меняется. Болезненная бледность сошла с лица, и на щеках появился румянец. Тени под глазами рассосались, а сами глаза заблестели.

Теперь на Лагина смотрела не маленькая упыриха, а очаровательная, белокурая и большеглазая девушка. На вид ей было лет четырнадцать, груди ее уже по-женски оформились, но лицо еще оставалось детским. Губки девочки приоткрылись, и она прошептала:

– Дядя…

Лагин взял себя в руки и проговорил севшим от страха голосом:

– Ты помнишь, как тебя зовут?

– Рута, – ответила девочка и улыбнулась. – А тебя?

– Меня зовут… Лагин. Ты понимаешь, что я говорю, Рута?

– Да, – ответила девочка. Она внимательно посмотрела на Лагина и вдруг спросила: – Ты бог?

Лагин смутился.

– Нет, милая, – пробормотал он, совершенно растерявшись.

И вдруг его озарило: она укусила его за руку и пила его кровь. Значит, все это сделала его кровь! Глоток его крови превратил Руту из упыря в человека.

Лагин взглянул на свое запястье и почти не удивился тому, что увидел. Рана на запястье уже затянулась, да так, что от нее не осталось даже царапины.

У людей процесс регенерации не может идти с такой поразительной быстротой. А это значит… Это значит, что он больше не человек!

У Лагина сдавило сердце.

– Что же это? – сокрушенно пробормотал он. – Как же это вышло?

– Дяденька, – окликнула вдруг девочка. – Мне здесь страшно. Можно я пойду с тобой?

Лагин вдруг почувствовал себя страшно одиноко.

– Ты хочешь пойти со мной?

– Да. Я боюсь одна в лесу.

Девочка поднялась с земли и шагнула к Лагину. Он попятился, но наткнулся спиной на дуб и остановился. В конце концов, что он теряет? Даже если маленькое чудовище укусит его снова, рана тут же затянется. Да и не похожа она больше на чудовище.

Лагин слабо улыбнулся и сказал:

– Хорошо. Я возьму тебя с собой. Но обещай вести себя хорошо.

– Обещаю, – выдохнула Рута нежным голоском.

Она подошла к Лагину и взяла его за руку.

– Давай уйдем отсюда поскорее, – попросила девочка. – Мне здесь очень страшно.

Лагин сжал тонкие пальчики Руты в своей широкой ладони.

Вскоре они шагали по лесу, прислушиваясь к ночным шорохам. Поглядывая на Руту, Лагин размышлял.

А может быть, это долгожданная награда? Двенадцать лет назад он решил стать ученым, чтобы научиться воскрешать людей. И вот – он воскрес!

Если он смог воскреснуть, то смогут и другие. Что же это выходит? Отныне смерти нет? Но что, если теперь он проклят Господом?

Лагин нахмурился и снова покосился на Руту.

«Что проку в вере, если она не дарует тебе бессмертие? – подумал он. – Бессмертие – вот то, о чем грезят люди и что отличает их от небесных созданий. Бессмертие и неуязвимость».