Макароны сварились. Я достал сковородку, вывалил в нее тушенку и, недолго думая, бахнул туда все макароны. По-хорошему их бы промыть, но лень победила. К тому же я был слишком голоден. Полная сковородка еды казалась мне сейчас вполне достойным объемом, который способен утешить мой желудок. И тут я услышал, что дверь в мою квартиру открылась и кто-то вошел. Страха не было – почему-то я не боялся ничего, хотя был без оружия. Я выглянул из кухонной двери и увидел Виктора Сергеевича. Он улыбнулся мне и сказал:

– Алексей, приветствую, можно к тебе в гости?

– Здравствуйте, Виктор Сергеевич! Проходите, конечно! Рад вас видеть.

– Алексей, давай или Змей, или Витя – без выканья и званий. Мы прошли с тобой огонь, воду и медные, так сказать, трубы, – сказал он, улыбаясь своей змеиной улыбкой. – Можно присоединиться к твоему завтраку? Угостишь чаем старого товарища?

Было радостно от появления Анаконды – так продолжал я звать про себя Виктора Сергеевича. Я был уверен, что встреча с ним ничем мне не угрожает.

– Конечно, Змей, рад тебя видеть! Проходи, садись, я вот хотел из сковородки прямо. И чайку, ты не против?

– Конечно, нет! Тушенка с макаронами – это ведь мечта холостяка. Ты-то как, нашел себе кого? Или Элиза, может, вернулась?

– И нашел, и вернулась, поэтому я тут. Долгая история.

– А ты куда-то торопишься?

– Не то чтобы тороплюсь – я иду опять по поручению Элронда. Только в этот раз вроде по своему желанию. Хотя тут до конца не поймешь, куда я иду и по чьему желанию. В том мире, где я был последние шесть месяцев, один старик назвал меня орудием, которым пробивают ворота. Что я эффективен, но слеп и глуп. Обидно, но, видимо, это правда.

– А где ты был? Расскажи подробнее, мне так интересно. Я-то тут жучка поставил, ты прости старика. Ждал твоего возращения, чтобы рассказ твой услышать. Заодно квартирку твою в порядок привел, ты не против?

– Нет, конечно. Я, возвращаясь, боялся, что у меня тут уже тараканий рай, не меньше. Уходил-то – такой бардак был, а пришел – все чисто, продукты даже есть. Спасибо хотел тебе сказать, – перейти на ты было просто – когда-то мы с ним порядочное время были на ты.

– Ну вот и славно. Я и за квартиркой Коляна тоже слежу, все счета ваши оплачиваю. Да и за ним самим поглядываю, чтобы не натворил чего лишнего. Но он молодец, быстро учится. Ну, рассказывай: где был, что делал…

Я налил чай, поставил сковородку на стол, достал две вилки и сел. И, с упоением поедая немного остывшие макароны, начал свой рассказ про Гаремы. С того места, как бил меня Элронд, обучая держать оружие. Анаконда слушал, время от времени посмеиваясь на тех моментах, которые теперь казались смешными. Потом становился серьезен и опять смеялся. Иногда переспрашивал.

– И что, Милл реально стал хирургом?

– Не просто хирургом, а главным врачом, по сути.

– Удивительно – кастрированный мужчина, который не потерял интерес к жизни. Это гениальная личность!

Когда я заканчивал свое повествование, дело шло к обеду. Я рассказал о своей встрече с Элизой, о том, как они сошлись с Лейлой, и глаза старика вообще вылезли на лоб.

– Она решила от тебя родить? Чем же ты ее так зацепил? Я думал, что мужчины ее интересуют только с определенной целью. Ее власть над мужчинами, сказать по-честному, меня лично пугала. Так-то, конечно, ты нанес серьезный удар по ее самолюбию, понимаю, за что она тебе так отомстила. Но, думаю, Лейле твоей ничего не угрожает. Она привыкла к женскому обществу, да и Элронд, уверен, поможет ей во всем.

– Я тоже так думаю. Элронд так и сказал: пройдет время, вернешься – и все образуется.