– Я тебя не отпущу. Теперь не отпущу. Куда теперь я без тебя? Пойдём спать, время ещё рано, на работу через несколько часов.

Вечером после работы Марина зашла домой.

– Ну, и где ты сейчас живёшь? Возвращаться не собираешься? – услышала она от матери с порога.

– Нет. Я больше не вернусь. Я за вещами, – строго ответила Марина.

– Обижаешься?

– Да нет. Просто я уже не та, тебе подчиняться не буду. Я встретила хорошего человека, и знаешь, мне всё равно, что ты об этом думаешь. Я хочу, наконец-то, пожить своей жизнью.

– Живи, кто тебе не даёт. Я, как мать, должна знать, где и с кем мои дети.

– Да? И Егор тебя всё ещё волнует? – она удивлённо посмотрела на мать. – Что-то, до этого, я не замечала особого интереса к его жизни.

– Егор сам себе жизнь выбрал. Он к отцу ушёл сам. Я его не выпроваживала, – недовольно ответила мать.

– А почему он ушёл? Не из-за тебя ли?

Марина прошла в комнату, собрала свои вещи и, уже уходя, снова зашла на кухню к матери попрощаться.

– Всё, я ухожу. Адрес я оставлю, телефон мой знаешь, если надо будет – позвонишь. Как не говори, но ты мне мать… Ей и останешься. Если надо будет – знаешь, где меня искать, – и развернувшись, и даже не поглядев на мать, вышла из дома.

Зинаида долго смотрела вслед уходящей дочери. Жалела ли она, что так поступала с близкими. Она и сама не понимала. Она, как мать, переживала о детях, но, может быть, не так сильно, как другие, а может просто не было в ней места той настоящей, материнской любви. И сейчас, смотря, как дочь уходит, она не сильно сожалела, не один мускул не дрогнул на её лице, не разу не защемило в сердце. Может, она просто привыкла уже к одиночеству, а может закаменела из-за потерянной когда-то давно единственной своей любви к тому уже далёкому, чужому сейчас человеку, который не дождавшись её, женился на знакомой и уехал с ней далеко от этих мест, забрав вместе с собой, всё то доброе, тёплое, что может быть в человеке, оставив только холод и лёд. Или может, как упрекали её многие и дочь в том числе, она просто обозлилась на весь мир из-за того давнего, строгого запрета отца выходить замуж за этого любимого всем сердцем человека. Может и вправду она не могла видеть людей счастливыми, пусть это были даже её собственные дети. Она и сама не знала, но изменить себя не могла или просто не хотела.

– Значит, закрывают фабрику? – вечером за ужином взглянув на Константина спросила Марина.

– Да, уже окончательно решено.

– И куда ты теперь?

– Почему ты? Мы. Домой. Без тебя я никуда не уеду. Я люблю тебя и без тебя уже не смогу. Если ты не поедешь, я тут останусь.

– Наконец-то это сказал. Куда я теперь от тебя?.. Поздравляю тебя, – она хитро улыбнувшись посмотрела на него.

– С чем? – удивился Костя.

– Ты станешь папой.

– Маринка, – слегка ошарашенно проговорил он. – Ты даже не представляешь, что это значит для меня. Ну, теперь я точно тебя никуда не отпущу.

– Только мне всё равно надо будет съездить туда. Правда, мне надо.

– Зачем? Разве вы всё не решили?

– Ты ревнуешь или боишься, – улыбнулась, подойдя к нему и обняв за шею, спросила Марина. – Теперь?

– Да не ревную, просто не хочу тебя одну отпускать. Ехать далеко.

– А поехали со мной. Ты как раз управишься, в мае и поедем. А потом домой.

– Знаешь, а я тебе главное не сказал, – с улыбкой посмотрев на Марину сказал Константин.

– Что ещё? – удивилась она.

– А если быть точнее, не спросил. Выйдешь за меня? – посадив её к себе на колени спросил он.

– Ты теперь просто обязан на мне жениться, – обняв его за шею ответила Марина. – Так что всё, кончилась твоя вольная жизнь.